Библия онлайн. Библия онлайн Переписка с коринфом

б. О разумном отношении к привилегиям (9:1 - 10:13)

1) Положительный пример Павла (глава 9). Свое предостережение против пользования свободой, могущей причинить ущерб брату, апостол завершает словами о том, что предпочел бы стать вегетарианцем, если бы это удержало брата от соблазна (8:13). Затем он показывает, как сам применяет на практике то, что проповедует о правах верующего применительно к пище и питию. Видимо, кое-где уже прокатился к тому времени гул сомнений по поводу правомочности апостольства Павла, и позднее он выступит в защиту его более аргументированно и подробно (особенно в 2-Кор. 10-13).

Павел недвусмысленно применяет принцип, изложенный им в 8 главе, к тому, что, как представляется, сделалось "яблоком раздора" при обсуждении христианами его права на апостольство. Речь идет о его решительном отказе принимать материальную помощь от тех, кому он служил, чтобы никто не сказал, что в служении он руководствуется соображениями корысти.

1-Кор. 9:1-2 . Свое положение апостола Павел подтверждает осведомленностью по части свободы христианина и его прав. Все четыре вопроса в этих стихах носят риторический характер и подразумевают положительный ответ, хотя некоторые коринфяне пожалуй ответили бы отрицательно на один из них или даже на все. Третий и четвертый вопросы имеют прямое отношение к апостольству, но фактически утверждаемое им в четвертом вопросе для Павла, по-видимому, важнее того, о чем он говорит в третьем.

Уделяя много места защите своего апостольства во 2 Послании к Коринфянам Павел даже не упоминает о том, что видел Господа (сравните Деян. 1:21), но к теме 2 стиха 9 главы он возвращается часто, утверждая, что коринфские верующие и есть доказательство его апостольства (2-Кор. 3:1-3; 5:12; 7:14-16; 8:24).

1-Кор. 9:3 . Защита Павлом его апостольства построена на его добровольном отказе от своих прав (стихи 4-23). Защита эта, собственно, и состоит в объяснении того, почему он отказался от материальной поддержки со стороны церкви, на которую имел полное право (стихи 1-2). И это, помимо прочего, служило хорошим примером для сильных в знании верующих, обеспокоенных соблюдением своих прав (глава 8).

1-Кор. 9:4-6 . Слово эксоузия, переведенное в этих стихах как власть (в значении "права"), употреблено и в 8:9, где оно переведено как "свобода". Понятием, которое оно выражает, связываются между собой главы 8 и 9, хотя здесь Павел говорит не об употреблении в пищу идоложертвенного, а об обычной пище. Для выявления смысла вопросов, поставленных в стихах 4 и 6, к ним можно было бы добавить фразу "жить на счет церкви" (сравните Матф. 10:10-11). Не только Павел отказался, однако, от своего права, но также и Варнава. Этого правила они, по-видимому, держались уже в первом своем совместном миссионерском путешествии (Деян. 13:1 - 14:28), и, надо думать, не изменяли ему и позже, когда работали для Господа порознь.

1-Кор. 9:7 . Право жить своим трудом Павел рассматривает как принцип верный не только в отношении апостолов, но и других тружеников в пределах церкви; он ссылается при этом на шесть доказательств, первое из которых - в общепринятом обычае: земледельцы и пастухи живут своим трудом.

1-Кор. 9:8-10 . Второе - Ветхий Завет узаконивает принцип вознаграждения за труд. Многих комментаторов Библии приводил, однако, в смущение этот пример Павла и его объяснение. Почему апостол, заметив, что "волу молотящему не заграждают рта", ставит затем вопрос: О волах ли печется Бог? Уж не покушался ли он на смысл сказанного в ветхозаветном стихе? Мартин Лютер не был, однако, среди тех, кто недоумевал по этому поводу, и кажущийся "гордиев узел" он разрубил, заметив, что фраза эта не относилась к волам, поскольку волы не умеют читать.

Все еще сомневающиеся могут, по-видимому, найти объяснение в контексте того стиха, который цитирует апостол (Втор. 25:4). Вся эта глава содержит поучения по вопросам не скотоводства, а человеческих взаимоотношений. Следовательно "не заграждать рта волу" или "не надевать ему намордника" - это речевой образ, подразумевающий необходимость справедливого вознаграждения тому, кто трудится, в данном случае - на духовной ниве, т. е. тот именно принцип, который был правильно понят и истолкован как таковой Павлом. В качестве параллели приведем пословицу: "Старого пса не научить новым трюкам", которая, конечно же, не собачье послушание имеет в виду.

1-Кор. 9:11 . Третье доказательство-иллюстрация вытекает из стиха 10 и объяснения по поводу Втор. 25:4, но подразумевает оно действующий в обществе принцип соответствующего воздаяния: служение, направленное на благо общества, должно быть вознаграждено. Но если Павел одарил коринфян духовными богатствами (1-Кор. 1:5), материальное вознаграждение с их стороны не соответствовало бы, конечно, проделанному им труду. Потому и говорит апостол, что "пожать" у них "телесное" не было бы для него большой наградой.

1-Кор. 9:12 . Четвертым пунктом служит Павлу ссылка на других христианских руководителей. Ранее он уже упомянул о Петре (Кифе; стих 5). Хотя этому и нет прямых доказательств, но можно предположить, что Петр какое-то время служил коринфянам (1:12; 3:22; 15:5) и был тогда на церковном содержании. То же, возможно, верно и в отношении Аполлоса (1:12; 3:4-6,22; 4:6; 16:12). Но если церковь поддерживала их материально, то тем более имел на это право тот, кто основал церковь в Коринфе, а именно апостол Павел.

Однако он не воспользовался этим правом (в русском тексте - "властью"; сравните 8:9), так как не хотел возводить преграду на пути благовествования Христова. Если бы он принимал материальное вознаграждение за свой труд, то некоторые могли бы отнестись к нему как к еще одному странствующему учителю, движимому корыстными соображениями (сравните 2-Кор. 2:17), и не стали бы слушать его. Ради того, чтобы не сделаться "соблазном" (1-Кор. 8:9) для кого бы то ни было, Павел и отказался от своего права получать материальную поддержку от тех, кому служил.

1-Кор. 9:13 . Итак, во второй половине 12-го стиха Павел подчеркивает причину, по которой отказался пользоваться своим правом на материальное вознаграждение за духовный труд, несмотря на то, что другие достойные служители Христа (стих 5), этим правом пользовались. Затем он переходит к пятому примеру - доказательству, ссылаясь на практику, установленную для священства в Ветхом Завете. Священнослужителям в те времена полагалось вознаграждение за их работу при храме (Чис. 18:8-32); за счет храмов жили, кстати, и служители языческих культов, о чем коринфяне знали, вероятно, лучше, чем о происходившем в ветхозаветные времена (1-Кор. 8:10).

1-Кор. 9:14 . Пункт шестой имеет у Павла наибольший вес, ибо тут он ссылается на повеление Самого Иисуса, чтобы те, кто проповедуют Евангелие, жили от благовествования (сравните Лук. 10:7).

1-Кор. 9:15 . Перечислив все эти доказательства, апостол Павел убедительно обосновал неоспоримость своего права на материальную поддержку коринфян. Однако, вновь (сравните стих 12) подчеркнуто отказался от него. На одну из причин этого он указал в стихе 12 - апостол не желал подать и малейшего повода к обвинению его в корыстных мотивах служения. О второй причине, связанной с первой, он говорит теперь: это желание показать, что в его приверженности служению на ниве Христовой нет ничего нечистого (сравните 2-Кор. 11:9-12). Это было свидетельством посвященности апостола (его "похвалой") - добровольное служение от всего сердца (2-Кор. 2:17).

1-Кор. 9:16 . Конечно, "призвание" Павла на служение было совершенно особенным. Другие добровольно последовали призыву Божиему (Мар. 3:13; Иоан. 1:37-39), но Павел откликнулся на него, будучи этим призывом настигнут и сражен (Деян. 22:6-10). Подобно Ионе, он обязан был проповедывать (1-Кор. 1:17), и горе было бы ему, если бы он, как упомянутый пророк, уклонился от порученного ему дела.

1-Кор. 9:17 . Условие Ибо, если делаю это добровольно - не относилось к самому Павлу, как он сказал выше; потому и не мог он требовать какой-то особой награды за свой труд, что лишь исполнял вверенное ему служение (сравните Лук. 17:10).

1-Кор. 9:18 . В англ. тексте стих 18 звучит несколько иначе и, пожалуй, понятнее, чем в русском, а именно: "В чем же моя награда? А вот в чем: проповедуя Евангелие, я могу делать это безвозмездно и, значит, не воспользоваться моими правами (подразумевается - на материальное вознаграждение) проповедника".

Так неужели же апостол Павел не имел никакой награды? Имел, и даже две. Во-первых, его "похвалу" (стих 15) от того, что возвещал Евангелие безвозмездно, и никто не мог отрицать этого (2-Кор. 11:9-10). Во-вторых, ему представлялась радостная возможность видеть благовестие в действии - среди тех, кому он проповедывал (1-Кор. 9:19,23), и результаты этого действия, т. е. сами уверовавшие во Христа и были его наградой (сравните 2-Кор. 7:3-4). Слово Мистос, переведенное как "награда", может также означать и "плату".

Но материальное вознаграждение Павел не принимал, однако, и без награды, которая выразилась в результатах его труда, он не остался. Он радовался, собирая урожай для Господа. Ради более обильной духовной жатвы, он и отказывался от некоторых своих прав, в частности, от права на материальное вознаграждение; зато "похвала" его от служения была незапятнанной, и результаты его - налицо (сравните Иоан. 4:36).

1-Кор. 9:19 . Павел, выражаясь фигурально, наложил цепи не только на свои права по части еды и пития (советуя именно так поступать сильным верующим - 8:9-13), но тот же принцип он применял и к другим аспектам своего служения, так что, будучи свободным (8:9; 9:1), он добровольно всем поработил себя (сравните Фил. 2:6-7) ради пользы других (1-Кор. 10:33), которых он хотел приобрести для Христа (9:22).

1-Кор. 9:20 . Хотя Павел и был в первую очередь апостолом язычников (Гал. 2:8), его никогда не оставляла мысль о спасении собственного народа (Рим. 9:3). Его обычаем сделалось отыскивать синагогу в каждом городе, куда он приходил (Деян. 17:2) - с тем, чтобы приобресть иудеев (Рим. 1:16). Ни в одном другом стихе не подчеркивается столь недвусмысленно осознание самим Павлом того, чем он был до встречи со Христом и стал после нее. До этой встречи он был иудеем из иудеев, безупречным с точки зрения законнической праведности (Фил. 3:6).

А после нее он стал новым человеком (2-Кор. 5:17; Гал. 2:20), нашедшим искомую им праведность во Христе (Рим. 10:4; 1-Кор. 1:30). Он по-прежнему оставался евреем (2-Кор. 11:22; Фил. 3:5), но не был более иудеем, строго блюдущим закон. Тем не менее, он намеренно подчинялся тому, чему следовали иудеи, обуреваемые сомнениями (к примеру, Деян. 21:23-36) - с целью побудить их к слушанию благовестия и в результате приобрести их для Христа. Однако Павел никогда не шел на компромисс в том, что составляло суть благовестия: спасение приобретается не делами, но верою (Гал. 2:16; Еф. 2:8-9), и твердо стоял на том, что верующий во Христа свободен от закона (Гал. 2:4-5).

1-Кор. 9:21 . В отличие от иудеев, бывших "под законом" (стих 20), "чуждыми закона" были язычники. Находясь среди них, Павел не соблюдал обязательные для него в прошлом частности, если они не были связаны с вопросами морали, - такие, к примеру, как есть или не есть идоложертвенное (10:27; сравните Деян. 15:29). И при этом он руководствовался той же целью - "приобресть чуждых закона" для Христа. Но, хотя Павел и был решительным сторонником свободы (Гал. 5:1), защитником распущенности и вольнодумства он, конечно, не являлся (1-Кор. 6:12-20).

Он признавал над собою высшую власть, однако, не власть ветхозаветного закона. Он чувствовал себя подвластным Богу (сравните 3:9) и Христу (сравните 4:1). И Дух Святой даровал ему силу исполнять закон любви (Рим. 13:8-10; Гал. 5:13-25), противостоявший беззаконию (сравните Матф. 24:12, где говорится о том, что беззаконие ослабляет любовь). Закон Христов (Гал. 6:2) повелевает человеку любить Бога и людей (Мар. 12:30-31), и Павел подчинялся именно этому закону (1-Кор. 10:31-33).

1-Кор. 9:22 . Упоминая в предыдущих стихах неверующих во Христа евреев и язычников, Павел говорит о том, что добровольно ограничил свою свободу, чтобы донести до них Евангелие. Некоторые богословы полагают, что под "немощными" в этом стихе подразумеваются как иудеи, так и язычники, и неверующие во Христа. И таким образом в нем как бы подводится итог сказанному Павлом прежде (сравните Рим. 5:6, где "немощные" названы "нечестивыми" в значении "безбожных").

Более вероятно, однако, что Павел имеет тут в виду немощных коринфян, упоминаемых им в 1-Кор. 8:9-11 (сравните с "иудеями, еллинами и церковью Божией" в 10:32). Апостол озабочен тем, чтобы "приобресть немощных" не в смысле их оправдания, как в случае с неверующими иудеями и язычниками (9:20-21); здесь речь идет о "приобретении" членов Коринфской церкви в значении их освящения и духовного возрастания во Христе (сравните Матф. 18:15), а, значит, о спасении их в том смысле, чтобы Господь неизменно мог действовать в их жизни (сравните 1-Кор. 5:5; 8:11). Снисходительное отношение Павла к сомнениям и обычаям всех людей (сравните со словом "от всех" в 9:19) проявлялось в каждом отдельном случае, потому что удовлетворять склонностям и представлениям евреев и язычников в одно и то же время было бы Невозможно.

1-Кор. 9:23 . По-английски вторая часть этого стиха звучит как "чтобы и мне разделить его благословения". Итак, Павел добровольно делал все это для того, чтобы как можно больше людей могло услышать Евангелие; "соучастником его" (евангельских благословений) апостол хотел стать как со работник у Бога (3:9), пожинающий радостную жатву из многих душ, обретенных для Христа (Иоан. 4:36).

1-Кор. 9:24-25 . Столь самоотверженное служение не дается легко. Оно требует большой самодисциплины ("воздержания от всего"), подобно той, какая необходима спортсмену, стремящемуся одержать победу в соревнованиях. Для получения награды ("венца") Павел и отказался добровольно от ряда полагавшихся ему привилегий, которыми мог бы с удовольствием пользоваться.

Но награда, которую он чаял, была не "венцом тленным", вручаемым людьми (в спортивных играх, проводившихся раз в два года близ Коринфа, победителей украшали венком, сплетенным из сосновых веток), а нетленным "венцом", даруемым Христом (3:13-14; 2-Кор. 5:10). Этим "венцом" явилось бы для Павла завершение награды, которой частично он уже насладился (толкование на 1-Кор. 9:18), а именно - возможность прославиться перед Христом в тех, которых ему удалось приобрести для Него (2-Кор. 1:14; Фил. 2:16; 1-Фес. 2:19).

1-Кор. 9:26-27 . Заявление Павла "для всех я стал всем" (стих 22) можно было бы истолковать как свидетельство о капитуляции человека беспринципного. Однако оно свидетельствует как раз об обратном! Ибо каждый его шаг в продолжении этого соревнования был рассчитанно направлен на достижение награды (сравните Фил. 3:13-14).

А каждый его удар - нацелен на врага (диавола), с тем, чтобы вывести его из соревнования (сравните Еф. 6:12; Иак. 4:7). (В англ. тексте начало 26 стих звучит как "я бегу не бесцельно".) Но чтобы добиться этого, Павел должен был запретить своему телу управлять им (сравните 1-Кор 6:12), порой отказываясь ради этого от заслуженных привилегий и даже от удовольствий вовсе не безнравственных (8:9) - все это для достижения большего блага, а именно - блага других (10:33).

В соревновании Павел был успешен и звал остальных присоединиться к нему (существительное от слова керуксаз, переведенного как проповедуя, буквально означает вестника, вызывающего участников на соревнования - "на ристалище"), однако, это еще не гарантировало ему окончательной победы. Апостол допускал возможность, что даже он может оказаться недостойным ("венца"). Последние три слова 27 стиха по-гречески переданы одним словом адокимос - буквально "не получившим одобрения". В других контекстах оно звучит по отношению к не спасенным (например, в Рим. 1:28; Тит. 1:16).

Однако здесь Павел не спасение имеет в виду и даже не буквально награду. Скорее его занимает самое продолжение соревнования. Как и в случае с братом, который предался греху (1-Кор. 5:1-5), и Павел не был застрахован от того, что Бог не одобрит его и, сочтя это дисциплинарной мерой, оборвет его жизнь.

Ведь Он в целях воспитания наказывал людей в прошлые времена (10:6-10), продолжал наказывать их в настоящем (11:30-32) и будет делать это в будущем (5:5). Павла тревожило то, что некоторые не смогут сказать вместе с ним в тот день: "Подвигом добрым я подвизался, течение совершил, веру сохранил" (2-Тим. 4:7), но испытают на себе меру воздействия со стороны Создателя, Который выведет их из соревнования прежде, чем оно закончится.

1-14 У ап. Павла в Коринфе было немало противников (ср. 2 Кор 12:11-18 ), которые старались унизить его авторитет как апостола. Даже то обстоятельство, что он не хотел пользоваться вознаграждением за свои проповеднические труды, ставилось ему в вину его противниками, которые видели в этом доказательство того, что он сам не считал себя равным другим апостолам Христовым. Ввиду таких нападок на него, апостол доказывает сначала, что он истинный апостол, в особенности для коринфян, что он имеет все права апостола и должен пользоваться содержанием от коринфской общины, как всякий трудящийся, как например священник, служащий алтарю, пользуется доходами от алтаря, хотя на самом деле апостол этим правом не воспользовался, чтобы не положить преграды для своей проповеди о Христе.

1 Апостол еще в последних стихах 8-й главы сказал, что для пользы братьев своих он готов на самоотречение. Теперь эту мысль он раскрывает, но предварительно считает нужным указать, что у него есть от чего отрекаться, что то, от чего он добровольно отказывается, ему принадлежит в действительности.

Не апостол ли я? Кажется, правильнее будет этот вопрос поставить, согласно со многими древними рукописями, на втором месте, а первым — вопрос: «не свободен ли я ?» Так будет переход от 8-й главы к 9-й гораздо последовательнее. В предшествующей главе он обращался к людям сильным верою, которые гордились своею христианскою свободою. В настоящей главе он ставит себя в сравнение с этими людьми и спрашивает их, ужели они не признают, что он вполне обладает такою свободою? Затем он указывает на то, что он действительно апостол Христов. Так как, при поставлении апостола на место Иуды было высказано требование, чтобы новый апостол был из числа постоянных спутников Христа (Деян 1:22 ), то Павел говорит, что и он видел Иисуса Христа, конечно, во время путешествия в Дамаск. Это видение, как известно, и было посвящением его в апостольское достоинство Самим Христом. Апостол при этом называет Христа нашим Господом для того, чтобы обозначить Его как Главу Церкви, Который Один имеет право призывать кого-либо к апостольскому служению (ср. Гал 1:1 и Деян 1:26 ). Это — первое доказательство истинности его апостольства. Но так как противники его могли назвать означенное видение игрой воображения, то ап. Павел считает нужным дать второе доказательство своего апостольства: он указывает на основание их церкви в Коринфе, которая есть его дело. В чем же сила этого доказательства? Апостол, как он говорит в 2:1-2 , явился в Коринфе слабым, беззащитным. Мог ли он надеяться, что дело его здесь будет иметь успех? Нет. Однако, дело его оказалось прочным. Церковь в Коринфе была основана и стала процветать. Кто же помог ему в этом случае, как не Христос — Господь, призвавший его?! (дело мое — в Господе).

2-3 Раскрывая последнюю мысль, апостол заявляет, что коринфская церковь прямо может быть названа печатью, которую поставил на его апостольском служении Сам Господь.

Осуждающим меня — правильнее: производящим дознание (о правильности моего апостольства).

4-6 Апостол имеет право получать содержание от коринфской церкви.

Мы , т. е. я, Варнава и, может быть, Тимофей и Сила, принимавшие участие в основании церкви коринфской как сотрудники ап. Павла.

Есть и пить — конечно, за счет коринфской христианской общины.

Иметь спутницею сестру жену . С греч. точнее перевести: «сестру, т. е. сестру по вере — как жену». Вульгата переводит: «жену как сестру» — конечно, для того чтобы найти здесь основание для целибата духовенства. Новый английский перевод разделяет оба выражения так: «сестру, жену». Правильнее — первый перевод: «сестру, т. е. христианку как жену», потому что апостол далее ссылается на пример других апостолов, которые, по свидетельству древности, все были женаты, исключая Иоанна (Климент Александрийский и Амвросиаст ).

Братья Господни — см. Мф 13:35 и паралл. места.

Апостол таким образом хочет сказать, что и другие апостолы и он, если бы были женаты, вправе были получать содержание от основанных ими христианских общин не только на себя, но и на своих жен.

Варнава , хотя не был призван Самим Христом, как ап. Павел, к апостольскому служению, но тем не менее, как его сотрудник (Деян 13:1 и сл. ; Гал 2:1 и сл. ), он занимал высокое положение.

Не работать — конечно, для снискания себе пропитания.

7 Ту же мысль о своем праве на содержание апостол подтверждает ссылкою на обычай, повсюду соблюдаемый, по которому воин получает содержание, виноградарь — доход с виноградника и пастух пользуется молоком от своего стада. Примеры эти апостол выбрал, вероятно, потому, что народ Божий часто изображался у пророков под образами войска, виноградника и стада.

Вола молотящего . Пшеница на Востоке молотилась так, что по разложенным снопам гоняли лошадь или быка, которые копытами своими и выбивали зерна из колосьев или же запрягали животное в небольшую телегу, в которой стоял работник и правил волом.

О волах ли печется Бог? Давая означенный выше закон, Бог, собственно, заботился не о животных, которым Он всегда мог послать пищу от Себя. Он хотел этим пробудить в евреях добрые чувства по отношению к их работникам. Если уже — должны были сказать себе евреи — о волах Господь так заботится и учит нас быть к ним добрыми, то насколько более Он обязывает нас быть добрыми по отношению к разумно свободным существам, работающим на нас?!

10 Или, конечно, для нас говорится? Лучше перевести так: «или — если невозможно допустить, чтобы Бог говорил ради волов — не ради ли нас в полном смысле этого слова (πάντως ) сказал это (Бог)?» — Ради нас — т. е. для того, чтобы установить между нами, людьми, правильные отношенияВпрочем, апостол ни слова не говорит о том, чтобы вышеизложенный закон о воле молотящем не имел и прямого отношения к животным. Он признает и буквальный смысл заповеди, но выводит из нее высшую заповедь — о снисхождении и справедливости к людям... . Некоторые толкователи относят это выражение только к проповедникам Евангелия, но апостол ясно противополагает волам не апостолов, а людей вообще.

Ибо кто молотит . Это вторая половина стиха читается в разных кодексах различно. По александрийским рукописям, а также по Ватиканскому и Синайскому кодексу нужно перевести это место так, как передано в русском переводе. Но с этим чтением согласиться трудно, потому что в нем обе работы — пахота и молотьба — уравниваются между собою, тогда как в Св. Писании первая представляется очень тяжелою, а вторая — легкою и составляющею часть работ по собиранию хлеба, как бы являющеюся праздником для труженика-пахаря (ср. Пс 125:5,6 ). Поэтому лучше принять здесь чтение других, греко-латинских, древних рукописей как более отвечающее мысли апостола, т. е. переводить так: «кто пашет, должен пахать с надеждою (она подкрепляет пахаря в его тяжелой работе) на то, что он при молотьбе не останется без награды» (как это случилось бы, если бы ему, как волу, был завязан мешком рот). В отношении к молотильщику выражение «с надеждою » в самом деле является совершенно неподходящим, потому что молотьба — дело верное, не то что посев, который может и не дать плода...

11 Апостол прилагает теперь пример из жизни земледельца к самому себе и своим сотрудникам. Но он выставляет при этом коринфянам на вид, что они даже не могут достаточно вознаградить его за его деятельность, потому что его дело — духовное, а содержание, какое они должны были ему дать, — дело плотское. След., не может быть какой-либо особой притязательности в том, что апостол высказывает свои права на содержание, которое должно ему идти от коринфской церкви: это — такая малость по сравнению с тем, что дал коринфянам ап. Павел...

12 Другие — это или местные, коринфские, проповедники, или же иудействующие, пришедшие из Иерусалима.

У вас власть — точнее, власть над вами или право получать от вас содержание.

Однако мы не пользовались . Об этом апостол говорить обстоятельно ниже (ст. 15 ). Здесь же апостол высказывает это, не имея сил сдержать своего негодования при упоминании о противниках своих, взводивших на него различные обвинения. Далее он снова продолжает начатую выше мысль.

Все переносим — (ср. 2 Кор 11:24-27 ).

Поставить преграды благовествованию . Конечно, если бы апостол стал, по примеру философов и странствующих риторов, брать плату за свои проповеди, то многие могли бы, во-первых, приравнять его к риторам и философам и на самое Евангелие посмотреть как на философскую систему, а во-вторых, могли обвинить апостола в том, что он распространяет Евангелие в личных интересах, чтобы больше получить доход со своих учеников.

13 Здесь речь идет, очевидно, о еврейском, левитском священстве, потому что апостол не мог употребить слово святилище в приложении к языческому храму, который он называет капищем (8:10 ).

Священнодействующие — точнее, «заботящиеся о богослужении». Здесь разумеются все левиты, в том числе и священники.

Служащие алтарю — это священники. Левиты получали десятины от народа и часть жертвенных даров, а священники — часть левитской десятины и части жертв.

14 Здесь апостол приводит доказательство уже неопровержимое — именно заповедь Самого Господа. Он имеет в виду, конечно, то, что передано св. Матфеем (10:10 ; ср. Лк 10:7 ).

Ясно, что апостол смотрит на проповедничество как на особый род служения, установленный Самим Господом Иисусом Христом. Тогда как прочие верующие занимаются делами своей профессии, проповедники должны оставить свои работы (оставить сети свои должны были и апостолы), чтобы исключительно заняться попечением о душах человеческих. Поэтому церковь, которой они служат, обязана заботиться об их содержании. Это имеет приложение и к христианскому духовенству и устанавливает за ним право на получение содержания от его паствы.

15-22 Как ни несомненны права апостола Павла на получение содержания от христианских общин, однако он добровольно отказался от этого своего права. Мотивом для него в этом отказе служило то соображение, что его проповедническое служение было для него лично не заслугою, а обязанностью пред Христом. Самоотречение свое апостол простирал даже дальше отказа от вознаграждения. Во всей своей деятельности как проповедника он жертвовал своею свободою там, где этого требовала польза ближнего, спасение людей.

15 Апостол говорит о своем отказе от своих прав на вознаграждение для того, чтобы дать урок тем из коринфских христиан, которые не хотели, во имя своей свободы, отказаться от вкушения идоложертвенного мяса.

Я не пользовался . Апостол начинает отсюда говорить о себе в един. числе, потому что то, о чем он говорит, имеет значение только для него лично.

Чтобы так , т. е. чтобы дали мне содержание, как другим учителям.

Похвалу мою , т. е. то, чем я справедливо горжусь (именно мой отказ от содержания).

16 Почему апостол хотел бы лучше умереть, чем лишиться славы безмездного учителя веры? Потому, что самым учением или проповедью он не может гордиться — совершение этого служения есть для него дело необходимости, долга. Тогда как 12 апостолов пошли за Христом по свободному решению, апостол был принужден взять на себя проповедание Евангелия язычникам, иначе его ждало осуждение (Деян 9:5 ).

17 Если бы апостол по собственному желанию выступил на поприще проповедания о Христе, то это могло бы быть ему поставлено в похвалу. Между тем он пошел на это дело не по своей воле: подобно доверенному рабу (ср. Лк 12:42,43 ), он должен исполнить поручение господина, не ожидая никакой награды.

18 Апостол однако не хочет исполнять порученное ему дело как раб. Он хочет делать его как человек свободный, как друг Того, Кто поручил ему это дело. Для этого он решил проповедовать безмездно.

За что же мне награда? — т. е. «каким же способом я решил добиться награды от Господа? (без награды апостол не хочет работать). Так что благовествуя безмездно, я этим делаю то, что мне не было вменено в обязанность. Этим я равняюсь с 12-ю апостолами, которые добровольно примкнули к Господу».

19 Самоотречение ап. Павла не ограничивается его отказом от содержания: оно простирается на всю его деятельность. Всегда он отказывался от своих прав там, где этот отказ мог принести пользу ближнему. Он подчинялся чужим привычкам, чтобы большее число верующих прибрести для Христа.

20-22 Здесь апостол раскрываете мысль о своем подчинении другим (я всем поработил себя ).

Для иудеев ... для подзаконных . Первое выражение обозначает народность иудейскую, а второе обнимает всех, исполнявших закон, как иудеев, так и иудейских прозелитов из язычников.

Как иудей ... как подзаконный , апостол имеет в виду здесь те уступки, какие он делал, вступая в общение с людьми, привыкшими смотреть на закон Моисеев как на обязательный для каждого иудея и смущавшимися всяким нарушением этого закона. Ввиду этого ап. Павел совершил обрезание над Тимофеем (Деян 16:3 ), дал обет в Кенхрее (Деян 18:18 ) и совершил над собою обряд назорейского очищения по предложению ап. Иакова (Деян 21:26 ).

Для чуждых закона как чуждый закона . Апостол ставит себя наряду с христианами из язычников, для которых не было обязательно соблюдение закона Моисеева. Хотя он был иудей родом, но сознавал себя, как христианин, освобожденным от исполнения предписаний закона, которые не могли представлять собою вечной ценности, как общенравственный закон. Но вместе с этим он не был чужд закона перед Богом, т. е. в своей внутренней жизни был подчинен истинному закону, воле Божией.

Подзаконен Христу . Этими словами апостол разъясняет, что он подчинился высшему закону Божию через то, что сначала подчинился Христу. Во Христе он получил и закон, руководящий его внутреннею жизнью.

Таким образом, апостол различает три ступени жизни: 1) жизнь без закона, когда человек руководится в своей деятельности только природными склонностями, 2) жизнь под законом, когда закон является для человека чем-то внешним и принуждает его к послушанию и 3) жизнь в законе или жизнь христианина, когда человеческая воля составляет единое с божественным законом, находясь под действием духа Христова.

Немощные — это недостаточно утвержденные в вере христиане, о которых шла речь в 8-й главе. Приобрести их — значило: не дать уклониться снова в иудейство или язычество, что могло бы случиться, если бы апостол для них не ограничивал своей свободы, не был как немощный.

Сделался всем — лучше: всяким — и иудеем, и подзаконным и т. д.

Конечно, апостолом руководили при этом не какие-либо личные цели, а одна любовь. Но во всяком случае эта способность апостола приспособляться к чужим мнениям могла подать повод обвинять его в оппортунизме, и его, действительно, обвиняют в этом. Справедливо ли? Есть оппортунизм двоякого рода. Некоторые из современных богословов, видя, что обществу трудно поверить в чудеса, описываемые в Библии, стараются представить веру в чудеса как совершенно излишнюю для истинного благочестия: сущность Евангелия — говорят они — не в чудесах! Понятно, что такая уступка духу времени совершенно не может быть оправдана, потому что она изменяет само понятие о христианстве, как религии, засвидетельствовавшей о себе знамениями и чудесами (Евр 2:4 ). Бывает также, что проповедники христианской нравственности вычеркивают из своей программы все более строгие требования Евангелия, чтобы привлечь к себе людей из среды образованного общества, а иногда жертвуют догмою христианства, церковною дисциплиною, которую считают обязательною только для простого народа. Такой оппортунизм причиняет существенный вред истинному христианству, потому что он поощряет неверие, нравственную распущенность и привязанность к наслаждениям чувственным. Христианство в таких случаях является полуистиною, только воображаемою силою и, в лучшем случае, только окольным путем в царство небесное. Но есть оппортунизм совершенно другого рода. Иной проповедник Евангелия обладает способностью глубоко проникать в тайны чужой души. Любящим взором он видит все, что волнует и смущает чужую душу, и вот, когда ему приходится обращаться со словом увещания к такой душе, он идет на уступки, смягчая суровость своих обличений, хотя и не жертвует при этом существенными требованиями Евангелия и догмою. Таков и оппортунизм ап. Павла. Это не иное что как проявление его высокого смирения и самопожертвования на пользу ближнего. Терпимость этого оппортунизма — не безгранична: он не допускает, чтобы каждый мог спастись по-своему (изречение Фридриха Великого), и это вполне доказал ап. Павел, когда он выступил с резким обличением против ап. Петра, который своими уступками иудействующим в Антиохии мог совершенно погубить то дело, которое там, путем долгих усилий, удалось сделать ап. Павлу (ср. Гал 2:14 ).

23-27 До сих пор апостол говорил о том, что отказываться от своего права вкушать идоложертвенное мясо и от некоторых других прав следует ввиду пользы, какую принесет этот отказ нашим ближним. Отсюда — и до 22-го стиха 10-й главы — он начинает разъяснять коринфянам, что того же требует и их личное спасение, которое весьма затруднится для них, если они, без всякого соображения с обстоятельствами, будут пользоваться своими правами. В рассматриваемом заключении 9-й главы апостол прежде всего ставит на вид что и сам легко бы мог лишиться спасения, если бы захотел отступить с дороги самоотречения.

23 Апостол столько делает уступок из своих прав ради Евангелия ввиду того, чтобы самому сделаться участником того спасения, о котором он проповедует другим. Мысль о будущей награде, обещанной всем любящим Бога, никогда не покидает его: он хочет получить венец победы из рук Праведного Судии.

24 Чтобы ближе представить пониманию читателей эту, постоянно преследующую его мысль о будущей награде, апостол сравнивает свое положение с положением лиц, участвовавших в так называемых истмийских играх. Эти игры происходили в Коринфе через каждые два года и, подобно древнегреческим играм (олимпийским, немейским), состояли из пяти упражнений: прыганье, метанье диска, беге на перегонки, кулачной и простой борьбе. Вся Греция с живейшим участием относилась к этим играм и победитель был приветствуем всеобщим восторгом. Во время своего двухлетнего пребывания в Коринфе на этих играх мог присутствовать и ап. Павел. Он вспоминает только о беге в перегонки и кулачной борьбе.

Бегут все, но один получает награду , т. е. много есть охотников получить на ристалище награду, многие бегут к цели, но только один кто-нибудь, особенно сильный в вере, получает награду.

Так бегите , т. е. подобно этому сильнейшему бегуну, собравши все свои силы, и только в таком случае вы получите (многие, конечно, а не один) небесную награду от Праведного Судьи. Бег коринфян, конечно, должен состоять в упражнениях духовных и, преимущественно, в самоотречении.

25 Уже за десять месяцев до игр, участники их начинали подготовляться к ним и при этом вели очень воздержанный образ жизни, чтобы каким-либо излишеством не ослабить свое тело. Эта воздержанность соблюдалась не только в отношении к недозволенным наслаждениям, но и к таким, какие были допустимы с нравственной точки зрения. Так и христианин должен воздерживаться не только от греховных радостей, но и от такой, которая сопровождается или может сопровождаться потерею времени или ослаблением нравственной силы. И это тем более обязательно для христианина, что он получает в награду не простой венок из листьев — символ всеобщей похвалы человеческой, а венец нетленный.

26-27 Я бегу , т. е. стремлюсь все дальше и дальше по пути христианского самоусовершенствования (ср. Фил 3:13,14 ).

Не так, как на неверное , т. е. не так, чтобы не иметь в виду определенной цели и не видеть ясно пути, ведущего к этой цели.

Бьюсь . Апостол здесь имеет в виду кулачную борьбу, в которой удары наносятся в грудь противника, чтобы повалить его на землю, а не расточаются даром, мимо.

Усмиряю ... тело мое . Вот тот противник, на которого падают удары апостола! Он имеет здесь в виду свой телесный организм (не плоть, как седалище греха), который он подвергает всяким лишениям, чтобы сделать его послушным орудием в своих руках. Вместо усмиряю , или, точнее, сваливаю ударом кулака (ὑποπιάζω От ὑπο и πιέσω . ) некоторые кодексы читают: разбиваю или подставляю синяки под глаза (ὑπωπιάζω От ὑπο и ὢπια (от ὀρσάω ). ). Кажется, второе чтение более отвечает предшествующему выражению: бьюсь . Апостол обозначает этим словом (ὑπωπιάζω ) все лишения, каким он подвергал свое тело — ночную работу для добывания себе пропитания и пр. (ср. 2 Кор 6:4,5 ; 11:23-27 ; Деян 20:34,35 ).

Дабы, проповедуя другим, самому не остаться недостойным . Но все эти подвиги апостола в его глазах не представляют собою чего-либо особенного. Это просто дело необходимости. Без них он сам мог лишиться той награды, к получению которой он возбуждал других.

Христианскому пастырю, стремящемуся спасать других, не следует забывать и о собственном спасении, которое требует от него личных подвигов воздержания. И не только ему, как герольду, приглашающему на борьбу (проповедую — κηρύσσω ), но и всем христианам, следует помнить, что жизнь христианина должна быть постоянной борьбою человека даже с естественными своими склонностями, как скоро для человека является опасность увлечься желаниями мира. Борьба с ветхим человеком (Рим 6:6 ) должна вестись с неослабевающей энергией в течение всей жизни христианина и при этом вести ее надо умеючи, по всем правилам духовной борьбы, для того, чтобы достичь желанного успеха.

Основание коринфской церкви. Коринф, главный город области Ахаии, на юге Греции, был населен в эпоху появления христианства многочисленными колонистами, большею частью римскими отпущенниками. Было тут и немало греков и евреев. Когда ап. Павел, во время своего второго апостольского путешествия, прибыл в Коринф, здесь насчитывалось около 700 тыс. жителей — около 200 тыс. свободных граждан и около 500 тыс. рабов. Таким усилением населенности Коринф был обязан своему благоприятному географическому положению. Он находился на Коринфском перешейке, который, соединяя Пелопоннес с Балканским полуостровом, разделял собою два моря — Эгейское и Ионическое. Он владел двумя гаванями — Кенхрейской к востоку и Лехейской — к западу. Быстро он сделался в силу этого великой столицей мировой торговли между Азией и Западом. На высоте городской цитадели Коринфа высился великолепный храм Венеры. Коринф заключал в себе все средства и завоевания тогдашней культуры — художественные мастерские, залы риторов, школы философов. По выражению одного древнего историка, в Коринфе нельзя было сделать и шагу по улице, чтобы не встретиться с мудрецом.

Но рука об руку с развитием культуры в Коринфе усиливалось и развращение нравов. Об этом говорит тот факт, что в то время безнравственную жизнь часто называли коринфскою (κορινθιάξειν ), а коринфские пиршества, коринфские пьяницы — вошли в пословицу.

И вот, при таких социальных условиях Коринфа, т.е. при внешнем благополучии, каким пользовалось население Коринфа, с одной стороны, и при полном падении нравов — с другой — выступил здесь с проповедью о Христе ап. Павел (в 52-м г.).

В это время апостолу было около 50-ти лет от роду. Он пришел в Коринф один и стал заниматься здесь тем ремеслом, каким он и прежде добывал себе средства к жизни — шитьем ковров или покрывал для палаток. Скоро он нашел здесь еврейскую семью, которая занималась таким же ремеслом. Это были супруги — Акила и Прискилла, которые пришли в Коринф недавно, будучи, как иудеи, изгнаны из Рима эдиктом Клавдия. Работая с ними, Павел скоро обратил их ко Христу, и они оба сделались ревностными его сотрудниками в деле распространения христианства.

По обычаю своему, ап. Павел начал в Коринфе проповедовать Евангелие коринфским иудеям. В синагоге иудейской — он знал это — должны были оказаться в числе его слушателей и прозелиты из разных классов коринфского общества, так что проповедь в синагоге служила, так сказать, мостом для перехода проповеднику Евангелия в языческое общество. Осознавая это хорошо, он понимал и всю трудность выступления пред столь требовательными слушателями, каковы были в то время коринфяне, и он трепетал за успех своего дела (1 Кор 2:1 ), особенно ввиду того неуспеха, какой он только что испытал в Афинах.

Апостол проповедовал в синагоге в течение нескольких недель. Этого времени было достаточно ему для того, чтобы понять, что иудеи — в своем целом — не обратятся ко Христу, и апостол поэтому с несколькими уверовавшими из иудеев и прозелитов перенес свою деятельность в дом одного обращенного в христианство иудея. Здесь он проповедовал преимущественно язычникам и при этом не прибегал ни к каким внешним средствам, чтобы понравиться своим слушателям — ни к искусству красноречия, ни к ухищрениям диалектики, являя пред ними только силу своего убеждения. Такая проповедь нашла себе приверженцев, и в Коринфе возникла церковь, образовавшаяся отчасти из иудеев, а главным образом — из язычников. Впрочем, большинство уверовавших коринфян были люди бедные, рабы и необразованные.

Повод к написанию послания. По удалении ап. Павла в Ефес, в коринфской церкви появились разделения. Когда в Коринф прибыл александрийский учитель Аполлос, то его проповедь повела за собою образование особой партии среди коринфских христиан — именно партии Аполлоса. Эта партия составилась главным образом из иудеев, которых Аполлос сумел привлечь к Церкви христианской своим толкованием Ветхого Завета, в котором он отыскивал наиболее разительные доказательства того, что Иисус был действительно Мессией (Деян гл. 18 ). К этой партии примкнуло и немало из образованных язычников, которым не нравилась простая проповедь ап. Павла и которые восприняли от Аполлоса христианство не столько сердцем, сколько умом.

Кроме Аполлосовой, в Коринфе появилась партия Петровых или Кифиных. Нет никаких данных к предположению, что Петр сам был и проповедовал в Коринфе. Вероятнее всего, партия эта основалась под влиянием рассказов пришедших из Палестины христиан о великой личности ап. Петра. Петр в представлении этих пришельцев являлся князем апостолов, и поэтому если встречалось какое-либо разногласие между ним и Павлом, то Павел, по мнению этой партии, должен был уступить первенство Петру.

Понятно далее, что обращенные Павлом в христианство коринфяне стояли за своего учителя и образовали также особую партию Павловых приверженцев, которые хотели верить только тому, чему учил Павел, и отрицательно относились к авторитетам Аполлоса и Петра. Наконец, явились среди коринфских христиан и такие, которые отвергали всякие апостольские авторитеты и держались только единого главы — Христа. Они как бы не хотели признавать никакого посредника между собою и Христом, хотели зависеть только от Него одного. Таким образом образовались в коринфской церкви четыре партии — Аполлосовых, Петровых, Павловых и Христовых.

Но этого мало. В жизни коринфских христиан стали обнаруживаться и другие нежелательные явления. Когда улеглись первые сильные впечатления, произведенные на коринфян проповедью ап. Павла, призывавшего их всецело обновить свою греховную жизнь, коринфские христиане стали довольно легко относиться к строгим требованиям евангельской морали. Неправильно понимая учение апостола о свободе христианина (6:12 ; 10:23 ), коринфяне стали считать позволительными для себя такие вещи, которые не дозволялись даже и у язычников. Наиболее благомыслящие из коринфских христиан задались теперь вопросом, что делать с этими недостойными собратьями своими по вере, и поэтому они обратились к Павлу с посланием, в котором описывали все свои затруднения, кроме вышеуказанного. Они спрашивали его о преимуществе безбрачной жизни пред брачною, о дозволительности употребления в пищу идоложертвенного мяса (7:1 ; 8:1 ), о сравнительной важности духовных дарований (12:1 ). Наконец, в Коринфе появились люди, отрицавшие истину всеобщего воскресения, о чем, без сомнения, апостолу Павлу было также сообщено в вышеозначенном послании.

План послания. — Разделение по содержанию. Таковы были обстоятельства жизни коринфской церкви, побудившие апостола Павла написать коринфянам первое послание. Естественно, что разнообразие нужд коринфской церкви должно было отразиться и на характере послания. Можно было ожидать, что апостол станет отвечать то на тот, то на другой из предложенных ему вопросов, не заботясь об общем плане послания. Между тем нельзя не заметить, что первое послание к Коринфянам, при всем разнообразии обсуждаемых в нем вопросов, представляет цельное произведение, написанное по определенному плану.

Так как прежде всего апостолу нужно было восстановить свой значительно упавший в Коринфе авторитет, чтобы все его увещания были приняты теми, для кого они предназначались, то он первые главы своего послания посвящает вопросу о партиях в Коринфе. Здесь он прежде всего говорит о свойствах и сущности Евангелия, потом о положении и задачах служителя Евангелия и, наконец, определяет нормальное отношение между верующими и их учителями. Таким образом он уничтожает зло партийности в самом его корне. Затем он обращается к вопросам, касающимся нравственной жизни христианской общины и здесь на первом месте ставит вопрос, в некотором отношении касавшийся организации общины, именно обсуждает поведение одного христианина, дозволившего себе крайнее нарушение христианской нравственной дисциплины, и дает указание, как поступать с подобными членами христианской общины. Затем он решает четыре чисто этических вопроса. Два из них — можно ли судиться по своим тяжбам у языческих судей и как смотреть на порок невоздержания — апостол решает быстро, основываясь на самом духе Евангелия. Два другие — вопрос о сравнительном значении брака и безбрачия и о дозволительности употреблять в пищу идоложертвенное мясо — были гораздо труднее для решения, потому что здесь примешивался вопрос о христианской свободе, и апостол посвящает решению этих двух вопросов немало времени и труда. За этими вопросами следуют вопросы, касающиеся религиозной жизни и богослужебных собраний. Первый еще имеет соприкосновение с вопросом о христианской свободе — это именно вопрос о поведении женщин в богослужебных собраниях. Второй — о поведении христиан на вечерях любви и третий — самый трудный — об употреблении духовных дарований, главным образом о даре языков и даре пророчества.

Таким образом, в своем послании апостол идет от внешнего к внутреннему. В конце послания апостол говорит о том вопросе, какой имел величайшее значение для всей жизни христианина — именно о воскресении мертвых, в котором некоторые коринфяне сомневались. Все содержание послания можно представить поэтому в следующем виде: 1) вопрос о церкви — или церковном обществе (1:10 — 4 гл. ); 2) пять нравственных вопросов и прежде всего вопрос о церковной дисциплине (5 — 10 гл. ); 3) три литургических вопроса (11 — 14 гл. ) и 4) вопрос из области догмы (15 гл. ).

2) Партии в коринфской церкви (1:10-17 ).

4) Истинная сущность служения христианского учителя веры (3:5 ; 4:5 ).

5) Высокомерие как причина неурядиц церковных (4:6-21 ).

10) Употребление в пищу идоложертвенного мяса и участие в языческих жертвенных трапезах (гл. 8-10 ).

11) Одеяние женщин при богослужении (11:1-16 ).

12) Беспорядки на вечерях любви (11:17-34 ).

Характер 1-го послания к Коринфянам. 1-е послание к Коринфянам, а также и второе, представляет собою образец того, что называется посланием. То, что в нем заключается, нельзя представить себе воплощенным в форму рассуждения или трактата: только именно форма послания, понимаемого в смысле письма, и была подходящею для тех изданий, с какими обращается ап. Павел к основанной им коринфской церкви. Здесь мы имеем перед собою все характерные особенности письма: увещания, похвалы и порицания, обращенные к получателям послания — словом, видно, что апостол пишет так, как он бы говорил с коринфянами при личном с ними свидании. Наконец, мы находим здесь немало намеков и полунамеков, какие делаются обыкновенно в письмах друзей и какие для других читателей этих писем остаются почти непонятными.

Но 1-е послание значительно разнится от 2-го тем, что в нем апостол говорит о нуждах церковной жизни, о разных отдельных пунктах церковной дисциплины, тогда как во 2-м он распространяется больше всего о своих личных отношениях к коринфянам и изливает свои чувства пред ними. При этом однако апостол в 1-м послании указывает и на значение внешних фактов церковной жизни для внутренней жизни отдельных лиц, а во втором ставит личные переживания в зависимость от великих, имеющих высшее значение для всего христианства, фактов. Можно сказать, что и в 1-м и во 2-м послании мы видим одного и того же Павла во всем величии его апостольского духа и благочестия.

Послания к Коринфянам стоят особливо в ряду других посланий ап. Павла. Здесь проповедник единой спасающей благодати и христианской свободы является в роли церковного администратора, устанавливающего порядок в церковной жизни. Носитель и проповедник личного христианства выступает пред нами как защитник общецерковного миросозерцания. Речь его в этих посланиях также разнообразна. Она напоминает собою то диалектическую смелость и серьезность посланий к Галатам и Римлянам, то простоту и некоторую расплывчатость речи пастырских посланий.

О тексте послания. 1-е послание к Коринфянам, сохранилось в 3-х важнейших редакциях — Александрийской (древн. рукопись), греко-латинской или западной (в пер. Itala и у западн. отцов) и в сирской или византийской (в сирском переводе Пешито и у св. отцов сирской церкви, напр. у Златоуста и Феодорита ). Так называемый Textus Receptus , с которого сделаны славянский и русский перевод послания, придерживается в различных местах то того, то другого, то третьего из древнейших текстов. В общем, надо заметить, текст послания менее всего представляет спорных пунктов: вариантов в этом послании значительно меньше, нежели в других.

Наиболее известны следующие рукописи первого послания к Коринфянам: 1) Синайская и Ватиканская (от IV-го века). 2) Александрийская и кодекса Ефрема (от V-го века). 3) Кларомонтонская и Койсликианская (от VI-го века). 4) Московская (от IX-го века).

Комментарии на 1-е послание к Коринфянам. Святоотеческая литература: Ефрема Сирина († 373), Амвросиаста († 375), Иоанна Златоуста († 407), Феодора Мопсуетского (не принадлежит к числу православных толкователей † 428), Феодорита Киррского († 458), Феофилакта Болгарского (одиннадцатого века).

Из новейшей западной литературы выдаются толкования: Ольсгаузен (2-е изд. 1840), Де Ветте (1840), Мейер (в 8-м изд. Гейнрици , 1896), Гофман (1874), Edwards (на англ. 1885), Годэ (первоначально на франц., а в 1886-1888 — на нем. яз.). Cornely (на лат. 1886-1892), Б. Вейс (2 изд. 1902), Ramsay (на англ. яз.), Бюссе (в Schriften d. N. Т. von I. Weiss , 1907), Lietzmann (1907), Schlatter (1908) и самый научный труд — Бахман Ф. (2-е изд. 1910).

Из русских толкований: еп. Феофана , архиеп. Никанора (Каменского) . Кроме того можно с пользою употреблять сочинения проф. Голубева : о 1-м послании к Коринфянам, пособия Розанова , Иванова и проф. Хераскова . Отдельные вопросы из послания к Коринфянам обстоятельно освещены у свящ. М. П. Фивейского : О духовных дарованиях (диссер. 1908 г.), у проф. Н. Н. Глубоковского : Евангелие ап. Павла (1905 и 1910 — 2 тома), у проф. Богдашевского (в статьях Труд. Киев. дух. Академии 1909 и 1910 г.), а также в сочинении W. Lütgert’а . Freiheitspredigt und Schwärmergeister in Korinth (1908)

Жизнь ап. Павла

В жизни апостола Павла нужно различать: 1) его жизнь, как иудея и фарисея, 2) его обращение и 3) его жизнь и деятельность, как христианина и апостола.

I. Апостол Павел пред своим обращением. Павел родился в киликийском городе Тарсе, находившемся на границе между Сирией и Малой Азией (Деян 21:39 ). Он был еврей из колена Вениаминова (Рим 11:1 и Фил 3:5 ). Имя его первоначальное было Савл или Саул, и дано было ему, вероятно, в память о первом царе еврейском, происходившем из колена Вениаминова. Родители Савла принадлежали, по убеждениям, к фарисейской партии, которая отличалась строгою исполнительностью по отношению к закону Моисееву (Деян 23:6 ; ср. Фил 3:5 ). Вероятно, за какие-нибудь заслуги отец или дед ап. Павла получил права римского гражданина — обстоятельство, оказавшееся небесполезным для ап. Павла во время его миссионерской деятельности Деян 16:37 и сл. ; 22:25-29 ; 23:27 ).

Язык, на котором говорили в семье Павла, был, без сомнения, общеупотребительный тогда в иудейских общинах Сирии — сиро-халдейский. Между тем несомненно, что Савл, еще будучи мальчиком, ознакомился довольно хорошо и с греческим языком, на котором говорили большинство жителей Тарса — греки. Тарс, во времена ап. Павла, был в отношении к образованности жителей соперником Афин и Александрии, и апостол поэтому едва ли, при своей талантливости и любознательности, мог пройти мимо греческой литературы, не ознакомившись с нею. По крайней мере, на основании его посланий и речей можно заключить о его знакомстве с некоторыми греческими поэтами. Первая цитата, какую он делает из греческих поэтов, принадлежит киликийскому поэту Арату и встречается также у Клеанфа — это именно слово: "мы — Его рода!" (Деян 17:28 ). Вторая заимствована у Менандра (1 Кор 15:30 ), третья — у критского поэта Эпименида (Тит 1:12 ). За вероятность гипотезы о его некотором знакомстве с греческою литературою говорит и то обстоятельство, что апостолу приходилось выступать со своими речами пред образованными афинянами, а для этого он должен был хотя несколько ознакомиться с их религиозно-философскими воззрениями, поскольку они выразились в поэтических творениях греческих мыслителей. На Востоке, в больших городах и сейчас встречается немало людей, говорящих на двух-трех языках. И такие люди встречаются в низших классах общества.

Однако воспитание и обучение Павла, несомненно, шло в направлении иудаизма и раввинизма: об этом говорят и его своеобразная диалектика, и его метод изложения, а также его стиль. Очень вероятно, что, ввиду его особенных дарований, его уже рано предназначали к раввинскому служению. Может быть, для этого родители Павла позаботились выучить его ремеслу швеца палаток (σκηνοποιός — Деян 18:3 ): по иудейскому воззрению, раввин должен был стоять вне зависимости от своих учеников в отношении к материальному обеспечению (Pirke Abot ., II, 2).

Если мы обратим внимание на все эти обстоятельства детства Павла, то вполне поймем его благодарные чувства, с какими он говорил позже: "Бог, который избрал меня от чрева матери " (Гал 1:15 ). Если действительно задачею, предназначенною для Павла, было освободить Евангелие от покровов иудейства, чтобы предложить его в чисто духовном виде языческому миру, то апостолу нужно было соединить в себе два, по-видимому, противоположные условия. Прежде всего он должен был выйти из недр иудейства, потому что только в таком случае он мог основательно узнать, чтó такое жизнь под законом, и на собственном опыте убедиться в бесполезности закона для спасения человека. С другой стороны, он должен был быть свободным от национальной иудейской антипатии к языческому миру, какою было проникнуто особенно палестинское иудейство. Не помогло ли ему отчасти и раскрыть пред язычниками целого мира двери царства Божия то обстоятельство, что он вырос среди греческой культуры, с которою он обнаруживает довольно хорошее знакомство? Таким образом, иудейское законничество, греческая образованность и римское гражданство — вот те плюсы, какие имел апостол при своих, особо полученных им от Христа, духовных дарах, необходимых ему, как проповеднику Евангелия во всем мире.

Когда иудейские мальчики достигали 12-летнего возраста, их обыкновенно в первый раз брали в Иерусалим на один из главнейших праздников: они становились с этих пор, по тогдашнему выражению, "сынами закона". Так было, вероятно, и с Павлом. Но он остался в Иерусалиме после этого на жительство, — кажется, у родственников, — чтобы там вступить в раввинскую школу (ср. Деян 23:16 ). В то время славился в Иерусалиме своими познаниями в законе ученик знаменитого Гиллела — Гамалиил, и будущий апостол расположился "у ног Гамалиила" (Деян 22:3 ), сделавшись его прилежным учеником. Хотя сам учитель был человек не крайних воззрений, ученик его стал ревностнейшим читателем закона Моисеева и в теории, и на практике (Гал 1:14 ; Фил 3:6 ). Он все силы своей воли направлял к осуществлению начертанного в законе и в толкованиях отцов идеала, чтобы за это удостоиться славного положения в царстве Мессии.

У Павла были три редко соединяющиеся в человеке качества, уже в то время обратившие на себя внимание его начальников: сила ума, твердость воли и живость чувства. Но по внешности своей Павел производил не особенно благоприятное впечатление. Варнава в Ликаонии объявлен был Юпитером, а Павел — только Меркурием, откуда видно, что первый был гораздо импозантнее, чем второй (Деян 14:12 ). Однако едва ли можно придавать значение показанию апокрифического сочинения 2-го века — Acta Pauli et Theclae , где Павел изображается человеком маленького роста, плешивым и с крупным носом... Был ли Павел человеком болезненного телосложения, об этом сказать что-либо определенное трудно. Изредка у него, действительно, болезненность проявлялась (Гал 4:13 ), но это не мешало ему обойти почти весь тогдашний европейский юг. Что же касается "ангела сатаны", данного ему (2 Кор 12:7 ), то это выражение не указывает непременно на телесную болезнь, а может быть истолковано и в смысле особых преследований, каким подвергался Павел в несении своей миссионерской деятельности.

У иудеев обыкновенно рано вступали в брак. Был ли женат Павел? Климент Александрийский и Евсевий Кесарийский , а за ними Лютер и реформаторы давали утвердительный ответ на этот вопрос. Но тон, каким Павел говорит в 1 послании к Коринфянам о данном ему даре (ст. 7), может скорее служить основанием для того предположения, что Павел не был женат.

Видел ли во время своего пребывания в Иерусалиме Павел Иисуса Христа? Это очень вероятно, ввиду того, что Павел на больших праздниках бывал в Иерусалиме, а Господь Иисус Христос также приходил сюда в это время. Но в посланиях апостола Павла нет на это ни одного указания (слова 2 Кор 5:16 , указывают только на плотской характер распространенных среди иудеев мессианских ожиданий).

Достигши тридцатилетнего возраста, Павел, как наиболее ревностный фарисей и ненавистник нового, христианского, учения, которое казалось ему обманом, получил поручение от начальства иудейского преследовать приверженцев новой секты — христиан, тогда еще называвшихся у иудеев просто "еретиками-назореями" (Деян 24:5 ). Он присутствовал при убиении св. Стефана и участвовал в преследованиях христиан в Иерусалиме, а потом отправился в Дамаск, главный город Сирии, с письмами от синедриона, которые уполномочивали его продолжать свою инквизиторскую деятельность и в Сирии.

II. Обращение. В своей деятельности Павел не находит отрады. Как видно из 7-й главы послания к Римлянам, Павел сознавал, что на пути к осуществлению предначертанного законом идеала праведности у него стояло весьма серьезное препятствие — именно похоть (ст. 7). Болезненное чувство своего бессилия в делании добра было, если можно так сказать, отрицательной инстанцией в подготовлении того перелома, какой совершился с Павлом на пути в Дамаск. Напрасно он старался насытить свою искавшую праведности душу напряжением своей деятельности, направленной на защиту закона: ему не удалось потушить в себе точившую его сердце мысль о том, что с законом спасения не достигнешь...

Но было бы совершенно противно всей истории Павла объяснять этот перелом, совершившийся в нем, как естественное следствие его духовного развития. Некоторые теологи представляют событие, совершившееся с Павлом на пути в Дамаск, как явление чисто субъективное, имевшее место только в сознании Павла. Гольстен (в своем сочинении: "О Евангелии Петра и Павла ") приводит некоторые остроумные соображения в пользу такой гипотезы, но еще Баур , учитель Гольстена , также считавший явление Христа при обращении Павла "внешним отражением духовной деятельности" апостола, не мог все-таки не сознаться, что событие это остается в высшей степени таинственным. Апостол Павел сам смотрит на свое обращение, как на дело принуждения его со стороны Христа, Который избрал его Своим орудием в деле спасения людей (1 Кор 9:16,18 , ср. 5-6). С таким взглядом апостола согласно и сообщение о самом факте, находящееся в книге Деяний. Три раза об обращении Павла говорится в книге Деяний (Деян 9:1-22 ; 22:3-16 и 26:9-20 ), и везде в этих местах можно находить указания на то, что и спутники апостола Павла, действительно, заметили нечто таинственное, что совершилось собственно с Павлом, и что это таинственное в известной степени совершалось чувственно, было доступно для восприятия. Они не видели лица, которое говорило с Павлом, говорится в книге Деяний (9:7 ), а видели сияние, которое было ярче полуденного света (20:9 ; 26:13 ); они не слышали ясно слов, сказанных Павлу (22:9 ), но звуки голоса слышали (9:7 ). Из этого во всяком случае следует вывести такое заключение, что "явление при Дамаске" было объективным, внешним.

Сам Павел так был уверен в этом, что в 1 послании к Коринфянам (1 Кор 9:1 ), чтобы доказать действительность своего апостольского призвания, ссылается на этот самый факт "видения им Господа". В 1 Кор гл. 15-й того же послания он ставит это явление наряду с явлениями Воскресшего Христа апостолам, отделяя его от своих позднейших видений. Да и цель этой главы доказывает, что он здесь не думал ни о чем другом, как только о внешнем, телесном явлении Христа, ибо эта цель — выяснить реальность телесного воскресения Господа, чтобы из этого факта сделать вывод о реальности воскресения тел вообще. Но внутренние видения никогда бы не могли служить доказательством ни телесного воскресения Христа, ни нашего. Заметить нужно еще, что когда апостол ведет речь о видениях, то относится к ним со строгою критикою. Так он говорит нерешительно, напр., о своем восхищении до третьего неба: "я не знаю", "Бог знает" (2 Кор 12:1 и сл. ). Здесь же он говорит о явлении ему Господа без всяких оговоров (ср. Гал 1:1 ).

Ренан делает попытку объяснить это явление некоторыми случайными обстоятельствами (бурей, разразившейся на Ливоне, блеснувшей молнией или приступом лихорадки у Павла). Но сказать, чтобы такие поверхностные причины могли иметь на Павла такое глубокое действие, изменить все его мировоззрение, это было бы в высшей степени опрометчиво. Реус признает обращение Павла необъяснимой психологической загадкой. Нельзя также согласиться с другими богословами отрицательного направления (Гольстен , Кренкель и др.) в том, будто в Павле уже давно было "две души", боровшиеся между собою, — одна душа иудея-фанатика, другая — уже расположенного ко Христу человека. Павел был человек, вылитый, так сказать, из одного слитка. Если он думал об Иисусе по дороге в Дамаск, то думал о Нем с ненавистью, как свойственно и теперь думать о Христе большинству иудеев. Чтобы Мессия мог предноситься ему как небесный светозарный образ — это в высшей степени невероятно. Иудеи представляли себе Мессию могущественным героем, который родится в Израиле, вырастет в сокровенности, а потом явится и поведет свой народ на победную борьбу с язычниками, за которой последует его воцарение в мире. Иисус этого не сделал, и потому Павел не мог уверовать в Него, как в Мессию; тем не менее он мог представить Его находящимся на небе.

С обращением Павла в истории человечества пробил решительный час. Наступило время, когда союз, некогда заключенный Богом с Авраамом, должен был распространиться на весь мир и обнять собою все народы земли. Но для такого необычайного дела требовался и необычайный деятель. Двенадцать палестинских апостолов не подходили к этой задаче, тогда как Павел был, так сказать, всеми обстоятельствами своей жизни подготовлен к ее осуществлению. Он был истинным сосудом Христовым (Деян 9:15 ) и вполне сознавал это (Рим 1:1-5 ).

Что совершилось в душе Павла в течение трех следовавших за этим великим событием дней? Намеки на это время дает нам 6-я гл. послания к Римлянам . Отсюда мы видим, что апостол тогда пережил в себе смерть ветхого человека и воскресение нового. Умер Савл, поставлявший всю силу в собственной праведности, или, что то же, в законе, и родился Павел, веровавший только в силу благодати Христовой. Куда привела его фанатическая ревность о законе? К противлению Богу и к преследованию Мессии и Его Церкви! Причину такого результата Павел понял ясно: желая обосновать свое спасение на своей собственной праведности, он искал через это прославить не Бога, а себя самого. Теперь для него уже не было тайною, что этот путь самооправдания ведет только к внутреннему разладу, к духовной смерти.

В душе его ярким пламенем загоралась любовь ко Христу, возгретая в нем действием сообщенного ему Святого Духа, и он почувствовал себя теперь способным до конца пройти подвиг послушании и самоотвержения, который таким трудным казался ему, пока он находился под игом закона. Теперь уже он стал не рабом, а чадом Божиим.

Понял теперь Павел и то, какое значение имели различные постановления Моисеева закона. Он увидел, как недостаточен был этот закон в качестве оправдывающего средства. Закон явился теперь в его глазах воспитательным учреждением временного характера (Кол 2:16-17 ). Наконец, кто же тот, благодаря кому человечество получило все дары Божии без всякого содействия закона? Простой ли этот человек? Теперь Павел привел себе на память, что этот, осужденный синедрионом на смерть, Иисус был осужден, как Богохульник, который объявлял себя Сыном Божиим. Это утверждение доселе представлялось Павлу верхом нечестия и обмана. Теперь же он ставит это утверждение в связь с величественным явлением, бывшим ему по дороге в Дамаск, и колена Павла преклоняются пред Мессией не только как пред сыном Давида, но и как пред Сыном Божиим.

С этим изменением в понимании лица Мессии соединилось у Павла изменение в понимании дела Мессии. Пока Мессия представлялся сознанию Павла только как сын Давида, Павел понимал Его задачу, как задачу прославления Израиля и распространения силы и обязательности Моисеева закона на целый мир. Теперь же Бог, явивший Павлу и этом сыне Давида по плоти истинного Своего Сына — Лицо божественное, вместе с этим дал иное направление мыслям Павла о призвании Мессии. Сын Давидов принадлежал одному Израилю, а сын Божий мог сойти на землю только для того, чтобы стать искупителем и Господам всего человечества.

Все эти основные пункты своего Евангелия Павел выяснил для себя именно в первые три дня, последовавшие за его обращением. То, чем для 12-ти апостолов было их трехлетнее обращение со Христом и закончившее этот круг их воспитания сошествием на них Св. Духа в день Пятидесятницы, — то получено было Павлом путем усиленной внутренней работы в течение трех дней после его призвания. Если бы он не совершил этой тяжелой работы над собою, то и самое явление Господа для Павла и для целого мира осталось бы мертвым капиталом (ср. Лк 16:31 ).

III. Апостольское служение Павла. Павел стал апостолом с того самого момента, как уверовал во Христа. Об этом ясно говорит и история его обращения, как она сообщается в кн. Деяний (Деян гл. 9 ); и сам Павел (1 Кор 9:16,17 ). Он был принужден Господом взять на себя апостольское служение, — и тотчас же исполнил это веление.

Обращение Павла совершилось, вероятно, на 30-м году его жизни. Апостольская деятельность его продолжалось также около 30 лет. Она разделяется на три периода: а) время приготовления — около 7 лет; б) собственно апостольская деятельность, или его три великие миссионерские путешествия, обнимающие собою время около 14-ти лет, и в) время его заключения в узы — два года в Кесарии, два года в Риме, с присоединением сюда времени, протекшего от освобождения Павла от первых римских уз до его кончины — всего около 5-ти лет.

а) Хотя Павел стал полноправным апостолом со времени самого своего призвания, однако он не тотчас приступил к деятельности, для которой он был избран. Главным образом язычники должны были стать предметом его заботы (Деян 9:15 ), но Павел, на самом деле, начинает с проповеди иудеям. Он является в иудейскую синагогу Дамаска и тут уже встречает пришельцев из язычников, которые и являются для него мостом, ведшим его к знакомству с чисто языческим населением города. Поступая таким образом, Павел показывал, что он вполне признает особые права Израиля — первому услышать весть о Христе (Рим 1:16 ; 2:9,10 ). И впоследствии Павел никогда не упускал случая оказать особое почтение правам и преимуществам своего народа.

Первое путешествие он совершил с Варнавою. Оно не было далеким: Павел посетил в этот раз только остров Кипр и лежащие к северу от него провинции Малой Азии. С этого времени апостол усваивает себя имя Павла (Деян 13:9 ), созвучное его прежнему имени — Савл. Вероятно, он переменил имя по обычаю иудеев, которые, предпринимая путешествие по языческим странам, обыкновенно заменяли свои еврейские имена греческими или римскими. (Из Иисуса делали Иоанна, из Елиакима — Алкима.) Обращаясь во время этого путешествия к язычникам, апостол, несомненно, возвещал им единственное средство оправдания — веру во Христа, не обязывая их исполнять дела закона Моисеева: это с ясностью видно как из самого факта призвания Христом нового апостола, кроме 12-ти, так и из слов самого Павла (Гал 1:16 ). Притом, если уже ап. Петр находил возможным освобождать язычников, принимавших христианство, от соблюдения закона Моисеева (и прежде всего — от обрезания — Деян 11:1-2 ), то тем более можно быть уверенным, что уже и в первое свое путешествие апостол язычников Павел освобождал их от исполнения закона Моисеева. Таким образом, мнение Гаусрата , Саботы , Геуса и др. о том, что Павел в первое путешествие еще не выработал себе определенного взгляда на вопрос о значении закона для язычников, должно быть признано безосновательным.

Что касается того, как смотрел ап. Павел в первое время своей миссионерской деятельности на значение закона Моисеева для христиан из иудеев, то это вопрос более сложный. Мы видим, что на соборе Иерусалимском, состоявшемся в присутствии ап. Павла после первого его путешествия, вопрос об обязательности закона Моисеева для христиан из иудеев и не поднимался: все члены собора, очевидно, признавали, что эта обязательность находится вне сомнения.

Но взгляд на это самого Павла был иной. Из послания к Галатам мы видим, что он полагал всю оправдывающую человека силу только в кресте Господа Иисуса Христа, что он уже умер для закона с тех пор, как обратился ко Христу (Гал 2:18-20 ). Двенадцать апостолов ожидали, по-видимому, какого-нибудь внешнего события, какое было бы сигналом отмены закона Моисеева, напр., явления Христа во славе Своей, — тогда как для ап. Павла необходимость этой отмены стала ясною с самого момента его призвания. Но ап. Павел не хотел заставлять других апостолов стать на его точку зрения, а, напротив, сам делал им уступки там, где они являлись главами иудео-христианских общин. И впоследствии он снисходил к утвердившимся в иудео-христианах воззрениям на закон Моисеев, руководимый в этом случае чувством братской любви (1 Кор 9:19-22 ). Ввиду того, чтобы ученик его, Тимофей, был лучше принят иудеями, он совершил над ним обрезание, — впрочем, уже значительное время спустя после обращения Тимофея в христианство (Деян 16:1 ). С другой стороны, когда дело касалось самого принципа оправдания, Павел не шел ни на какие уступки: Тита, Еллина, он не дал подвергнуть обрезанию во время пребывания на Иерусалимском соборе, потому что враги Павла, требовавшие этого обрезания, приняли бы согласие апостола на это, как его измену его убеждениям о необязательности закона Моисеева для христиан из язычников (Гал 2:3-5 ).

Апостольский собор вообще кончился очень благоприятно для Павла. Церковь иерусалимская и первенствующие ее деятели признали, что смущавшие антиохийских христиан пришельцы из Иерусалима — христиане из иудеев — поступали неправильно, требуя чтобы антиохийцы, помимо Евангелия, приняли еще обрезание, делавшее будто бы их полноправными наследниками обетований о спасении. Апостолы иерусалимские ясно показали, что они не считают необходимым для обращающихся ко Христу язычников и принятие обрезания со всеми обрядами Моисеева закона. Проповедь ап. Павла была признана здесь вполне правильною и достаточною (Гал 2:2-3 ), а ап. Павел, как известно, возвещал язычникам, что если они будут принимать, обращаясь ко Христу, и обрезание, то Христос им не принесет никакой пользы (Гал 5:2-4 ). Собор требовал от христиан из язычников соблюдения только самых элементарных требований чистоты, известных под именем "заповедей Ноевых", левитские же обряды таким образом сводились на степень простых национальных обычаев — не больше (Деян 15:28-29 ).

При своем возвращении в Антиохию Павел и Варнава взяли с собою Силу, одного из верующих мужей иерусалимской церкви, который имел поручение ознакомить сирийские и киликийские общины с решением апостольского собора. Вскоре после этого Павел отправился с Силою во второе миссионерское путешествие. В этот раз Павел посетил основанные им в первое путешествие церкви Малой Азии. Вероятно, Павел стремился посетить Ефес — средоточение религиозной и умственной жизни Малой Азии, но Бог решил иное. Не Малая Азия, а Греция требовала к себе апостола. Задержанный своею болезнью в Галатии довольно долгое время, Павел основал здесь церкви (Гал 4:14 ) среди потомков кельтов, переселившихся сюда за три века до Р. Х. Когда Павел с Силою пошли отсюда дальше на проповедь Евангелия, то почти не имели успеха нигде и очутились довольно скоро на берегу Эгейского моря, в Троаде. В видении было здесь открыто Павлу, что его ожидает Европа и прежде всего Македония. Павел и отправился в Европу, сопровождаемый Силою, Тимофеем, который присоединился к нему в Ликаонии, и врачом Лукою (Деян 16:10 . ср. 20:5 ; 21:1 ; 28:1 ).

В очень короткое время в Македонии были основаны церкви: Филиппийская, Анфипольская, Солунская и Беройская. Во всех этих местах против Павла воздвигаемы были гонения со стороны римской власти, потому что местные иудеи представляли Христа соперником кесаря. От преследований Павел шел дальше, к югу, и прибыл, наконец, в Афины, где пред Ареопагом изложил свое учение, а потом поселился в Коринфе. Прожив здесь около двух лет, он за это время основал немало церквей по всей Ахаии (1 Кор 1:1 ). По окончании же этой деятельности отправился в Иерусалим и отсюда — в Антиохию.

В это время ап. Петр начал свои миссионерские путешествия вне Палестины. Посетивши с Марком о. Кипр, он прибыл в Антиохию, где был в то время и Варнава. Здесь и Петр, и Варнава свободно посещали дома христиан из язычников и вкушали трапезу с ними, хотя это не совсем согласовалось с постановлением апостольского собора, по которому верующие из иудеев обязаны были в отношении к пище руководиться обрядовыми предписаниями Моисеева закона. Петр помнил данное ему символическое разъяснение по поводу обращения Корнилия (Деян 10:10 и сл. ), а кроме того, полагал, что нравственные обязанности (общение с братией) должны стоять выше послушания обрядовому закону. Варнава же, со времени своей деятельности среди язычников, уже привык к этому подчинению обряда духу любви христианской. Но вот неожиданно в Антиохию пришли посланные Иаковом христиане из Иерусалима. Они, по всей вероятности, должны были разузнать о том, как исполняется в Антиохии христианами из иудеев постановление апостольского собора, и ими, конечно, дано было понять и Петру и Варнаве, что те поступают здесь неправильно, входя в общение при трапезах с христианами из язычников. Это очень подействовало на того и другого, и оба, во избежание соблазна для своих единоплеменников, перестали принимать приглашения христиан из язычников на трапезы.

Поступок Петра был очень важен по своим последствиям. Антиохийские христиане из язычников, сначала было с радостью принявшие у себя такого знаменитого апостола, как Петр, увидели теперь с огорчением, что он их чуждается, считает их как бы нечистыми. Это, разумеется, в одних должно было произвести недовольство Петром, в других — желание поддержать с ним общение во что бы то ни стало, — даже с пожертвованием своей свободою от закона. Павел не мог не вступиться за своих духовных чад и, в сознании того, что закон уже не нужен был для христиан вообще (Гал 2:19,20 ), обратился к Петру с указанием на неправильность его образа действий, на его неустойчивость. Петр, конечно, и сам хорошо сознавал, что закон уже не нужен для христиан, и потому смолчал на это выступление ап. Павла против него, показав этим, что он вполне солидарен с Павлом.

После этого Павел предпринял третье миссионерское путешествие. Он прошел на этот раз в Галатии и утвердил в вере галатов, которых смущали в то время иудействующие христиане, указывавшие и на необходимость обрезания и обрядового закона вообще и для христиан из язычников (Деян 18:23 ). Затем он прибыль в Ефес, где его уже ожидали его верные друзья Акила с женою, Прискиллою, вероятно, здесь подготовлявшие почву для деятельности Павла. Два или три года, которые Павел провел в Ефесе, представляют собою время наивысшего развитая апостольской деятельности Павла. В это время возникает целый ряд цветущих церквей, представленных впоследствии в Апокалипсисе под символом семи золотых светильников, посреди которых стоял Господь. Это именно церкви в Ефесе, Милете, Смирне, Лаодикии, Иерополе, Колоссах, Фиатире, Филадельфии, Сардах, Пергаме и др. Ап. Павел здесь действовал с таким успехом, что язычество стало трепетать за свое существование, что подтверждается бунтом против Павла, возбужденным фабрикантом идольских изображений — Димитрием.

Однако радость великого апостола языков омрачилась в это время противодействием, какое ему оказывали его враги, иудействующие христиане. Они ничего не имели против его проповеди о "кресте"; им даже приятно было, что Павел приводит языческий мир в христианство, так как они видели в этом пользу для Моисеева закона. Они стремились собственно к возвышению значения закона, на Евангелие же смотрели, как на средство к этому. Так как Павел смотрел на вещи как раз наоборот, то иудействующие стали всячески подрывать его авторитет среди обращенных им язычников и прежде всего в Галатии. Они говорили галатам, что Павел — и не настоящий апостол, что закон Моисеев имеет вечное значение и что без него христиане не гарантированы от опасности подпасть под рабство греху и порокам. Апостолу пришлось ввиду этого послать из Ефеса Галатам послание, в котором он опровергал все эти ложные представления. Как кажется, это послание имело желанный успех, и авторитет Павла и его учения снова утвердился в Галатии (1 Кор 16:1 ).

Тогда иудействующие обратили усилия свои на другое поприще. Они появились в церквах, основанных Павлом в Македонии и Ахаии. Здесь они снова старались поколебать авторитет Павла и ввести людей в подозрение относительно чистоты его нравственного характера. Преимущественно они имели успех с своими наветами на Павла в Коринфе, и апостол во 2-м своем послании к Коринфянам со всею силою вооружается против этих врагов своих, называя их иронически сверх-апостолами (ὑπερλίαν οἱ ἀπόστολοι ). По всей вероятности, это были те обратившиеся в христианство священники (Деян 6:7 ) и фарисеи (15:5 ), которые, гордясь своим образованием, не хотели подчиняться апостолам вообще и думали занять в церквах их место. Может быть, они-то и разумеются у Павла под именем Христовых (1 Кор 1:12 ), т. е. признававших только авторитет Самого Христа и не хотевших повиноваться никому из апостолов. Впрочем, апостол и первым своим посланием к коринфянам успел восстановить свой поколебленный было авторитет в коринфской церкви, а второе его послание к коринфянам свидетельствует уже о том, что враги его — в Коринфе уже признали себя побежденными (см. 1 Кор гл. 7-ю ). Поэтому-то Павел в конце 57-го г. снова посетил Коринф и пробыл здесь около трех месяцевПредполагают, что до этого апостол был в Коринфе уже дважды (ср. 2 Кор 13:2 ). .

Из Коринфа, через Македонию, Павел отправился в Иерусалим с пожертвованиями для бедных христиан иерусалимской церкви, собранными в Греции. Здесь Иаков и пресвитеры сообщили Павлу, что о нем ходят среди христиан из иудеев слухи, как о враге закона Моисеева. Чтобы показать неосновательность этих слухов, Павел, по совету пресвитеров, совершил над собою в Иерусалиме обряд посвящения в назореи. Этим Павел не совершил ничего противного своим убеждениям. Главное для него было — ходить в любви и, руководимый любовью к своим соиноплеменникам, предоставляя времени окончательную эмансипацию их от Моисеева закона, он принял обет, как нечто совершенно внешнее, не затрагивавшее и не менявшее его существенных убеждений обязательство. Это событие послужило поводом к аресту его и отсюда начинается новый период его жизни.

в) После своего ареста в Иерусалиме Павел был отправлен в Кесарию на суд к римскому прокуратору Феликсу. Он пробыл здесь два года до отозвания Феликса (в 60-м г.). В 61-м году он явился пред новым прокуратором Фестом и, так как дело его все затягивалось, он, как римский гражданин, потребовал, чтобы его отправили на суд в Рим. Путешествие свое он совершал со значительными задержками и только весною следующего года прибыл в Рим. Из последних двух стихов Деяний мы узнаем, что он провел здесь два года, как пленник, впрочем, пользуясь довольно значительною свободой сношений с посещавшими его верующими сотрудниками своими, которые приносили ему вести о далеких церквах и им доставляли от него послания (к Колоссянам, Ефесянам, Филимону, Филиппийцам).

На этом сообщении обрывается книга Деяний. Отсюда жизнь апостола может быть описываема или на основании предания, или при руководстве некоторых мест из его посланий. Вероятнее всего, как это подтверждается отцами церкви, что Павел после двухлетнего пребывания в Риме был освобожден и снова посетил церкви Востока и потом проповедовал на западе, до Испании. Памятником этой последней деятельности апостола являются его так называемые пастырские послания, которые нельзя отнести ни к одному из раннейших периодов его служения.

Так как ни одна из испанских церквей не приписывает себе происхождения от апостола Павла, то вероятным является предположение, что апостол Павел был схвачен тотчас же после того, как вступил на почву Испании, и отправлен был немедленно в Рим. Мученическая кончина апостола, которую принял апостол на улице, ведущей в ОстиюЗдесь теперь находится базилика, называемая S. Paolo fuori le mara . См. об этом в брошюре: I. Frey . Die letzten Lebensjahre des Paulus . 1910. , как об этом говорит римский пресвитер Кай (2-го в.), воспоследовала в 66-м или в 67-м г., по сообщению историка Евсевия .

Чтобы установить хронологию жизни апостола Павла, для этого нужно воспользоваться двумя твердыми датами — датою его путешествия в Иерусалим с Варнавою в 44-м г. (Деян 12 гл.) и датою его выступления на суде пред Фестом в 61-м г. (Деян 25 гл.).

Фест умер еще в тот самый год, как прибыл в Палестину. Следовательно, Павел мог быть послан им в Рим — самое позднее — осенью 61-го г. Пленение апостола в Иерусалиме, случившееся за два года до этого, последовало, таким образом, в 59-м г.

Третье миссионерское путешествие Павла, предшествовавшее этому пленению, обнимало собою почти трехлетнее пребывание апостола в Ефесе (Деян 19:8,10 ; 20:31 ), путешествие его по Греции с довольно долгим пребыванием в Ахаии (Деян 20:3 ) и путешествие в Иерусалим. Таким образом, началом этого третьего путешествия можно полагать осень 54-го г.

Второе миссионерское путешествие, по Греции, не могло продолжаться менее двух лет (Деян 18:11-18 ) и, следовательно, началось осенью 52-го г.

Апостольский собор в Иерусалиме, бывший очень незадолго до этого путешествия, имел место, вероятно, в начале 52-го г. или в конце 51-го г.

Первое миссионерское путешествие Павла с Варнавою в Малой Азии с двукратным пребыванием в Антиохии обнимало собою два предшествующие года и началось, следовательно, в 49-м г.

Отодвигаясь далее назад, мы приходим к тому моменту, когда Варнава взял с собою Павла в Антиохию. Это было около 44-го г. Сколько времени до этого Павел провел в Тарсе, в недрах своего семейства, точно нельзя установить, — очень может быть, около четырех лет, так что первое посещение Павлом Иерусалима после своего обращения можно относить к 40-му году.

Этому посещению предшествовало путешествие Павла в Аравию (Гал 1:18 ) и двукратное пребывание в Дамаске. На это он сам отводит три года (Гал 1:18 ). Таким образом, обращение Павла совершилось, вероятно, в 37-м г.

В год обращения Павлу могло быть около 30-ти лет, следовательно, рождение его мы можем относить к 7-му г. по Р. Х. Если же он умер в 67-м г., то всей жизни его было около 60-ти лет.

В правильности этой хронологии убеждают нас еще следующие соображения:

1) Пилат, как известно, был уволен от должности прокуратора в 36-м г. До приезда нового прокуратора евреи и могли позволить себе узурпаторский поступок — совершение казни над Стефаном, чего они не посмели бы сделать при прокураторе, так как римляне отняли у них право совершения казней. Таким образом, кончина Стефана могла иметь место в конце 36-го или начале 37-го г., а вслед за этим, как известно, последовало и обращение Павла.

2) Путешествие Павла и Варнавы в Иерусалим по поводу голода 44-го года находит себе подтверждение у светских историков, которые говорят, что при императоре Клавдии в 45-м или 46-м г. голод постиг Палестину.

3) В послании к Галатам Павел говорит, что он ходил в Иерусалим на апостольский собор через 14 лет после своего обращения. Если собор этот имел место в 51-м году, то, значит, обращение Павла совершилось в 37-м г.

Таким образом, хронология жизни ап. Павла принимает следующий вид:

7—37. Жизнь Павла, как иудея и фарисея.

37—44. Годы его приготовления к апостольской деятельности и первые опыты его в этой деятельности.

45—51. Первое миссионерское путешествие, вместе с двукратным пребыванием в Антиохии, и апостольский собор.

52—54. Второе миссионерское путешествие и основание церквей в Греции (два послания к Солунянам)В Греции, в г. Дельфы, хранится вырезанное на камне письмо императора Клавдия к дельфийцам. В этом письме проконсулом Греции назван Галлион, брат философа Сенеки, тот самый, на суд которого был привлечен ап. Павел его врагами, иудеями в Коринфе. Известный ученный Дейсман в своей статье об этом памятнике (приложена к книге Дейсмана Paulus . 1911, с. 159-177) доказывает, что письмо написано в период времени от начала 52-го до 1-го августа 52-го г. Отсюда он заключает, что Галлион был проконсулом в этот год и, вероятно, вступил в должность 1-го апреля 51-го г. или даже позже, летом. Павел уже пробыл до вступления на проконсульство Галлиона в Коринфе 1½ г.; следовательно, он прибыл в Грецию и именно в Коринф в 1-ом месяце 50-го года, а уехал отсюда в конце лета 51-го года. Таким образом, по Дейсману второе миссионерское путешествие апостола продолжалось с конца 49-го года до конца 51-го года... Но такое предположение пока покоится на недостаточно твердых основаниях. .

54—59. Третье миссионерское путешествие; пребывание в Ефесе; посещение Греции и Иерусалима (послания: к галатам, два к коринфянам, к римлянам).

59 (лето) — 61 (осень). Пленение Павла в Иерусалиме; пленение в Кесарии.

61 (осень) — 62 (весна). Путешествие в Рим, кораблекрушение, прибытие в Рим.

62 (весна) — 64 (весна). Пребывание в римских узах (послания к Колоссянам, Ефесянам, Филимону, Филиппинцам).

64 (весна) — 67. Освобождение из римских уз, второе пленение в Риме и мученическая кончина там (послания к Евреям и пастырские).

Прибавление.

а) Личность апостола Павла. Из обстоятельств жизни апостола Павла можно вывести понятие о том, что такое представляла собою личность этого апостола. Прежде всего нужно сказать, что Павлу был чужд дух какого-либо педантизма. Часто бывает, что великие общественные деятеля являются чрезвычайными педантами в проведении своих убеждений: они не хотят вовсе считаться с разумными требованиями жизни. Но ап. Павел, при всей уверенности в истинности своих убеждений относительно значения Моисеева закона и благодати Христовой в деле оправдания человека, все-таки, по мере надобности, то совершал обрезание над своими учениками, то противился этому (история с Титом и Тимофеем — см. Гал 2:3 и Деян 16:3 ). Не признавая себя обязанным исполнять закон Моисеев, он, однако, во избежание соблазна для иерусалимских христиан, принял обет назарейства (Деян 21:20 и сл. ). Точно также апостол иначе судит по вопросу о пище в послании к Римлянам, чем в послании к Колоссянам (ср. Рим 14 и Кол 2 ).

К этому снисхождению апостол находил силы в любви христианской, которая всецело владела его сердцем. Где еще была для людей возможность спасения, хотя бы в самой малой степени, там он употреблял все старания любящего отца или даже любящей матери к тому, чтобы спасти своих духовных чад от погибели. Так, он много трудов положил на обращение к повиновению Христу галатов и коринфян. Но он же не боялся высказать окончательное осуждение тем, в ком не виделось никаких признаков раскаяния (2 Кор 5:14 ; Рим 8:26 ). Он, впрочем, не был чужд тому, что совершалось особенно важного в различных церквах, и духом своим присутствовал при разборе наиболее серьезных церковных дел, издали посылая иногда свои решения по этим делам (1 Кор 5:4 ).

При этом, однако, ап. Павел проявлял всегда трезвую рассудительность и способность практически смотреть на дело. Он в высшей степени умело сдерживал порывы лиц, находившихся под особым обаянием дара языков. Он умел найти, что сказать тем христианам, которые в ожидании близкого пришествия Христова совсем было бросили всякие работы. Он требовал от своих духовных чад только того, что они могли сделать. Так, к коринфянам в отношении к брачной жизни он предъявляет менее строгие требования, чем к солунянам. В особенности же большую рассудительность Павел показал в деле своего миссионерского призвания. Когда он пошел на дело просвещения Европы, то воспользовался теми удобными дорогами, которые римляне или возобновили, или устроили вновь, и останавливался при этом в таких городах, которые или по своей торговле, или как римские колонии, стояли в живых сношениях с другими. Последнее обстоятельство представляло собою гарантию того, что отсюда Евангелие будет распространяться в новых местах. Мудрость свою проявил апостол и в том, что лучшее свое послание, с изложением своего учения, он отправил в столицу Римской Империи и именно пред тем, как сам должен был посетить Рим.

б) Результаты миссионерской деятельности ап. Павла. Когда ап. Павел шел на смерть, то он с утешением мог сказать себе, что Евангелие распространилось по всему тогдашнему миру. В Палестине, Финикии, Кипре, Антиохии, Александрии и Риме оно утвердилось еще до Павла, но во всяком случае почти во всей Малой Азии и в Греции впервые Павел с его спутниками возвестил слово о Христе. Павел и его спутники основали церкви в Пергии, Антиохии Писидийской, Иконии, Листре, Дервии, Троаде, Филиппах, Солуни, Берии, Коринфе, Кенхреях и в других местностях Ахаии. Учениками Павла, кроме того, были основаны церкви в Коллосах, Лаодикии и Иерополе, а также и в других местностях Малой АзииПочему ап. Павел не посетил Африки и, в частности, такого важного города, как Александрия? Дейсман (с. 135) объясняет это тем, что в 38-ом г., следовательно, в начале миссионерской деятельности Павла, в Александрии начались гонения на иудеев, а позже там явились уже другие проповедники... .

Что касается состава церквей, основанных Павлом и его спутниками и учениками, то в него входили по преимуществу люди низших классов общества, рабы, отпущенники и ремесленники (1 Фес 4:11 ; 1 Кор 1:26 ). На это указывают и противники христианства еще во 2-ом в. (Цельс и Цецилий ). Даже клирики и епископы иногда принадлежали к классу рабов. Впрочем, были случаи, когда в христианство обращались знатные или богатые женщины (Еводия, Синтихия, Хлоя и др.). Были также некоторые знатные мужи среди христиан, как, напр., проконсул Кипра Сергий, Павел (Деян 13:12 ); Дионисий, член афинского Ареопага (Деян 17:34 ) и др.

Ренан в своей "Жизни ап. Павла " высказывает мнение, что состав христианской церкви при ап. Павле был очень невелик — быть может, обращенных Павлом и в Малой Азии, и в Греции было "не более тысячи человек". С этим мнением нельзя согласиться уже потому, что христианство в то время возбуждало против себя серьезные опасения со стороны язычников и иудеев-эллинистов, чего не могло бы быть, если бы церкви христианские по разным городам состояли, как предполагает Ренан , только из 10-20 человек каждая. Кроме того, в посланиях Павла есть намек на сравнительно большую численность состава церквей (Гал 4:27 и др.). Из светских писателей о "множестве" христиан говорят Плиний Младший и Лукиан .

От указанных выше церквей Малой Азии, Греции и других, где Павел приложил свои труды, Евангелие распространилось постепенно по всем странам света, и Монó (Monod ) в своей книге об ап. Павле (1893, 3) справедливо говорит: "если бы меня спросили: кто между всеми людьми представляется мне величайшим благодетелем нашего рода, я, без колебания, назвал бы Павла. Я не знаю никакого имени в истории, которое бы казалось мне, как имя Павла, типом самой широкой и самой плодотворной деятельности ".

Результаты миссионерской деятельности ап. Павла тем более поразительны, что он должен был на поприще этой деятельности преодолевать различные немаловажные препятствия. Против него идет постоянная агитация со стороны иудействующих, которые везде ходят по его следам, настраивая против него обращенных Павлом христиан; неверующие иудеи также стараются всеми средствами положить конец миссионерской деятельности апостола; язычники, по временам, восстают против него; наконец, при болезненности Павла, ему в высшей степени трудно было путешествовать, тем более, что он почти всегда ходил пешком... Тем не менее "сила Господня совершилась в немощи Павла" (2 Кор 12:8 ) и он преодолел все, что стояло, как препятствие, на его пути.

О посланиях ап. Павла. Православная Церковь принимает в своем каноне 14 посланий ап. Павла. Некоторые ученые полагают, что ап. Павел написал более посланий, и стараются найти намеки на существование теперь уже будто бы потерянных посланий Павловых в посланиях самого ап. Павла. Но все соображения этих ученых в высшей степени произвольны и безосновательны. Если ап. Павел упоминает как будто бы о существовании какого-то послания к коринфянам в 5-й гл. (ст. 9), то это упоминание может относиться к первым главам 1-го послания, а те отрывки из мнимого послания Павла к коринфянам, какие сделались известны ученым в начале 17-го в. в армянском переводе, представляют собою явную подделку (см. об этом в ст. проф. Муретова. Об апокрифической переписке ап. Павла с коринфянами . Богосл. Вестник, 1896, III). Под упоминаемым в Кол 4:16 "посланием Лаодикийцам" легко можно разуметь послание к Ефесянам, которое, как окружное, было передано в Лаодикию, откуда его должны были получить колоссяне под титулом "послания из Лаодикии". Если Поликарп Смирнский как будто упоминает о "посланиях" Павла к Филиппийцам, то опять и здесь греч. слово ἐπιστολάς имеет общее значение "послание" = лат. litterae . Что касается апокрифической переписки ап. Павла с философом Сенекою, представляющей собою шесть писем Павла и восемь Сенеки, то неподлинность ее вполне доказана наукою (см. ст. проф. А. Лебедева . "Переписка ап. Павла с Сенекой " в собрании сочинении А. Лебедева).

Все послания ап. Павла написаны на греческом языке. Но это язык не классический греческий, а живой; разговорный язык того времени, довольно шероховатый. На его речи сильно отразилось влияние воспитавшей его раввинской школы. У него, напр., часто встречаются еврейские или халдейские выражения (αββα̃ , ἀμήν , μαρανα , θά и др.), еврейские обороты речи, еврейский параллелизм предложений. Отражается на его речи и влияние иудейской диалектики, когда он вводит в речь резкие антитезы, краткие вопросы и ответы. Тем не менее апостол знал греческий разговорный язык хорошо и свободно распоряжался в сокровищнице греческих вокабул, постоянно прибегая в замене одних выражений другими — синонимическими. Хотя он и называет себя "невеждою в слове" (2 Кор 11:6 ), однако это может указывать только разве на незнакомство его с литературным греческим языком, которое, однако, не помешало ему написать чудный гимн любви христианской (1 Кор 13 гл.), за который известный оратор Лонгин причисляет апостола к величайшим ораторам. К недостаткам стиля ап. Павла можно отнести довольно часто попадающиеся анаколуфы, т. е. отсутствие соответствующего придаточному главного предложения, вставки и пр., что, впрочем, объясняется особым увлечением, с каким он писал свои послания, а также и тем, что большею частью свои послания он писал не собственноручно, а диктовал переписчикам (вероятно, по слабости зрения).

Послания апостола Павла обыкновенно начинаются приветствиями к церкви и заканчиваются разными сообщениями о себе и приветствиями, назначенными для отдельных лиц. Некоторые из посланий имеют преимущественно догматическое содержание (напр., послание к Римлянам), другие главным образом касаются устройства церковной жизни (послание 1-е к Коринфянам и пастырские), иные преследуют полемические цели (к Галатам, 2-е к Коринфянам, к Колоссянам, к Филиппийцам, к Евреям). Прочие можно назвать посланиями общего содержания, заключающими в себе разные вышеупомянутое элементы. В Библии они расположены по сравнительной важности их содержания и по важности тех церквей, к каким они адресованы.

На первом месте поэтому постановлено к Римлянам, на последнем — к Филимону. Послание к Евреям поставлено после всех, как получившее всеобщее признание в отношении к подлинности сравнительно в позднее время.

В своих посланиях апостол выступает пред нами верным в заботливым руководителем основанных им или стоявших к нему в отношении церквей. Он нередко говорит гневно, но зато умеет говорить кротко и ласково. Словом, послания его представляются образцом этого рода искусства. При этом тон его речи и самая речь принимают в разных посланиях новые оттенки. Впрочем, все волшебное действие его речи чувствует, по мнению Иоганна Вейса , только тот, кто читает его послания вслух, так как ап. Павел вслух говорил свои послания писцу и предназначал их для чтения вслух в тех церквах, куда они были посылаемы (Die Schriften d. N. T. 2 В. S. 3). Прибавить к этому нужно, что послания от Павла являются образцовыми в отношении к группировке содержащихся в них мыслей, а эта группировка требовала, конечно, целых дней и даже недель на составление каждого более обширного послания.

Уже в первом периоде апостол Павел главным предметом своего Евангелия ставит вопрос о правильном отношении человека в Богу или вопрос об оправдании. Он учит, что люди не могут оправдаться пред Богом своими собственными силами и что поэтому Сам Бог указывает человечеству новый путь к оправданию — веру во Христа, по заслугам Которого и дается всем оправдание. Чтобы доказать неспособность человека оправдаться своими силами, апостол и в речах, и в посланиях своих изображает состояние человека в язычестве в иудействе, которое (иудейство), хотя и не находилось в такой тьме, в какой пребывало язычество, тем не менее не чувствовало в себе сил идти по стезе добродетели, какую ему намечал закон Моисеев. Чтобы объяснить эту неспособность идти путем добродетели, апостол говорит о силе прародительского греха, тяготеющего на людях. Адам согрешил первый — и от него зараза греховная перешла на все человечество и выразилась в целом ряде отдельных прегрешений. Человек стал вследствие этого склонен грешить и там, где разум подсказывал ему правильный образ действий — он, как выражается апостол, подчинился плоти.

Но Бог предоставил язычников их страстям, а евреев отдал под водительство закона для того, чтобы они сознали необходимость в божественной помощи. И вот, когда эта педагогическая цель была достигнута, Господь послал людям Спасителя в лице Единородного Своего Сына, принявшего плоть человеческую. Христос умер за людей и примирил их с Богом, и это-то искупление людей от греха и смерти и возрождение их в новую жизнь и считает своим долгом возвещать ап. Павел. Человек должен только уверовать в это и он начинает новую жизнь во Христе, под водительством Духа Божия. Вера же есть не только знание, но восприятие Христа всем внутренним существом человека. Она не есть его дело, его заслуга, а прежде всего обязана своим происхождением таинственной благодати Божией, привлекающей сердца людей ко Христу. Эта вера дает человеку оправдание — действительное оправдание, а не только вменение праведности Христовой. Человек, уверовавший во Христа, становится действительно возрожденным, новою тварью, и над ним уже не тяготеет никакое осуждение.

Общество оправданных верующих образует собою Церковь Христову или Церковь Божию, которую апостол сравнивает то с храмом, то с телом. Фактически однако Церковь не представляет еще собою осуществленного ее идеала. Она достигнет своего идеального состояния или прославления только после второго пришествия Христова, которое, однако, не воспоследует ранее того, как придет антихрист и как совершится окончательное поражение зла.

Во втором периоде (и последнем) учение ап. Павла принимает преимущественно христологический характер, хотя апостол раскрывает часто и те мысли, какие высказаны в посланиях и речах его раннейших. Лицо Господа Иисуса Христа характеризуется здесь, как лицо не только Искупителя, но Творца и Промыслителя вселенной. Он и по воплощении не утратил Своего Богосыновства, но только вступил в новую форму существования, человеческую, которая, однако, по воскресении Христа, сменялась новою — прославленною. Вместе с прославлением Богочеловека возрождается и человек вообще и входит в то близкое общение с Богом, каким он некогда обладал. У человека теперь является истинным отечеством не земля, а небо, где уже восседает Христос. Чтобы особенно доказать величие христианства своим единоплеменникам-христианам из иудеев, Павел изображает (в послании к Евреям) Христа, как превышающего Своею силою ангелов, которые участвовали в даровании Синайского закона и Моисея, законодателя.

Что касается нравственных предписаний и постановлений относительно порядков церковной жизни, то они почти равномерно распределяются по всем посланиям. По большой части нравоучительные мысли идут в посланиях после догматического или полемического отдела, представляя собой как бы вывод из догматического учения.

Ап. Павел как богослов имел чрезвычайно большое влияние на развитие христианского богословия. У него первого высказаны те христологические учения, какие впоследствии раскрыты в посланиях других апостолов, в Евангелиях и первых произведениях христианской письменности второго века. В учении об искушении под влиянием Павла стояли Ириней , Тертуллиан , Ипполит , Климент Александрийский и апологеты, Августин и др. позднейшие богословы. Но является вопрос: насколько в учении самого Павла оригинального, самостоятельного? Не стоял ли сам он под влиянием эллинской философии или, по крайней мере, раввинского богословия? Многие исследователи говорят, что, если нельзя признать вероятным первого предположения, то второе является весьма правдоподобным... Так ли это на самом деле?

Прежде всего зависимость Павла от раввинского богословия должна бы сказаться в экзегетическом методе. Но при внимательном сравнении толкований раввинских и толкований Павла между теми и другими оказывается существенное различие. Во-первых, раввины, объясняя Св. Писание, хотели найти в нем непременно обоснование религиозно-обрядовым мнениям иудейства. Содержание Библии, таким образом, было определено уже заранее. Для этого над текстом делали донельзя непозволительные операции, толкуя его главным образом типически-аллегорически. Апостол же, хотя и принимает предания иудейской церкви, но не в раввинской их окраске, а как достояние всего иудейского народа, хранившего их в своей памяти. Он берет их только для иллюстрации своих положений, не придавая им самостоятельного значения. Если он допускает, по местам, аллегорическое толкование, то аллегории его принимают собственно характер прообразов: на всю историю народа Божия апостол смотрел, как на преобразовательную по отношению к истории Нового Завета и объяснил ее в мессианском смысле.

Далее. В учении о Христе Павел является также независимым от иудейско-раввинских мнений. Для иудеев Мессия не был не только существом вечным, но даже не был и первым проявлением воли Божией о спасении людей. До мира, — говорит Талмуд , — существовали семь вещей и первою из этих вещей была Тора. Мессия-Избавитель представлялся только высшим воплотителем идеи законности и лучшим исполнителем закона. Если же закон исполняется хорошо людьми, то и особого Мессии не надобно... Для апостола же Павла Христос, от вечности существующий, как полная божественная личность, является краеугольным камнем всего здания искупления.

Это одно уже указывает, что учение Павла о Христе и учение раввинов о Мессии — диаметрально противоположны! Далее, в понимании искупления Павел также расходится с раввинами. По воззрению раввинов, иудей и сам мог достигнуть действительной праведности — для этого ему следовало только в точности исполнять закон Моисеев. Апостол Павел говорил совершенно обратное этому, утверждая, что собственными силами никто не может спастись. Мессия, по раввинскому воззрению, должен явиться уже к оправдавшим себя пред Богом иудеям, чтобы только увенчать их праведность, дать, напр., им свободу и власть над всем миром, а по апостолу Павлу — Христос пришел для того, чтобы даровать человечеству оправдание и устроить на земле духовное царство.

Различается учение Павла от раввинского и в других пунктах: в вопросе о происхождении греха и смерти, в вопросе о будущей жизни и втором пришествии Христа, о воскресении мертвых и т. д. Из этого можно сделать правильное заключение, что учение свое апостол выработал сам на основании бывших ему откровений, примыкая к тому, что дошло до него из благовестия о Христе через других апостолов и проповедников — свидетелей земной жизни Спасителя....

Пособия для изучения жизни апостола Павла:

а) святоотеческие: Иоанна Златоуста "На Апостола Павла 7 слов ".

б) русские: Иннокентия , архиеп. Херсонского . Жизнь апостола Павла ; прот. Михайловский . Об апостоле Павле ; прот. А. В. Горский . История Апостольской церкви ; Артаболевский . О первом миссионерском путешествии апостола Павла ; свящ. Глаголев . 2-е великое путешествие ап. Павла с проповедью Евангелия ; иером. Григорий . 3-е великое путешествие апостола Павла .

в) на русском языке иностранные. Ренан . Апостол Павел . Фаррар . Жизнь апостола Павла (в переводах Матвеева, Лопухина и о. Фивейского). Вреде . Ап. Павел Из переведенных на русский язык замечательны следующие сочинения о жизни апостола Павла: Weinel . Paulus, der Mensch und sein Werk (1904) и A. Deissmann . Paulus. Eine kultur und religionsgeschichtliche Skizze , с прекрасною картою "Мир апостола Павла" (1911). Живо написана книжка проф. Knopf"а . Paulus (1909). .

О богословии апостола Павла можно читать обширную и основательную диссертацию проф. И. Н. Глубоковского . Благовестие апостола Павла по его происхождению и существу . Кн. 1-я. Петр., 1905; и Кн. 2-я. Петр., 1910. Здесь указана и вся литература об апостоле Павле на разных языках до 1905 года. Полезна здесь и книга проф. Симона . Психология ап. Павла (пер. еп. Георгия, 1907) Интересна и важна в апологетическом отношении статья Nösgen’а . Der angebliche orientalische Einsclag der Theologie des Apostels Paulus . (Neue Kirchliche Zeitschrift, 1909, Heft 3 и 4).

Павел истинный Апостол и его права как Апостола (1–14). Ап. добровольно отказался от права получать вознаграждение за свою проповедническую деятельность в силу усвоенного им принципа самоотречения (15–22). Какие опасности предстояло испытать Апостолу Павлу если бы он отказался идти дорогою добровольного отречения (23–27)

У Ап. Павла в Коринфе было немало противников (ср. 2Кор. 12:11-18), которые старались унизить его авторитет как Апостола. Даже то обстоятельство, что он не хотел пользоваться вознаграждением за свои проповеднические труды, ставилось ему в вину его противниками, которые видели в этом доказательство того, что он сам не считал себя равным другим Апостолам Христовым. В виду таких нападок на него, Ап. доказывает сначала, что он истинный апостол, в особенности для коринфян, что он имеет все права апостола и должен пользоваться содержанием от коринфской общины, как всякий трудящийся, как напр. священник, служащий алтарю, пользуется доходами от алтаря, хотя на самом деле Ап. этим правом не воспользовался, чтобы не положить преграды для своей проповеди о Христе.

1Кор.9:1. Не Апостол ли я? Не свободен ли я? Не видел ли я Иисуса Христа, Господа нашего? Не мое ли дело вы в Господе?

Ап. еще в последних стихах VIII главы сказал, что для пользы братьев своих он готов на самоотречение. Теперь эту мысль он раскрывает, но предварительно считает нужным указать, что у него есть от чего отрекаться, что то, от чего он добровольно отказывается, ему принадлежит в действительности. – «Не Апостол ли я?» Кажется, правильнее будет этот вопрос поставить, согласно со многими древними рукописями, на втором месте, а первым – вопрос: «не свободен ли я?» Так будет переход от VIII главы к IX гораздо последовательнее. В предшествующей главе он обращался к людям сильным верою, которые гордились своею христианскою свободою. В настоящей главе он ставит себя в сравнение с этими людьми и спрашивает их, ужели они не признают, что он вполне обладает такою свободою? Затем, он указывает на то, что он действительно Апостол Христов. Так как, при поставлении Апостола на место Иуды было высказано требование, чтобы новый Апостол был из числа постоянных спутников Христа (Деян. 1:22), то Павел говорит, что и он «видел» Иисуса Христа, конечно во время путешествия в Дамаск. Это видение, как известно, и было посвящением его в апостольское достоинство Самим Христом. Ап. при этом называет Христа «нашим Господом» для того, чтобы обозначить Его как Главу Церкви, Который Один имеет право призывать кого либо к апостольскому служению (ср. Гал. 1и Деян. 1:26). Это – первое доказательство истинности его апостольства. Но так как противники его могли назвать означенное видение игрой воображения, то Ап. Павел считает нужным дать второе доказательство своего апостольства: он указывает на основание им Церкви в Коринфе, которая есть его «дело». В чем же сила этого доказательства? Ап., как он говорит во II (1–2 ст.), явился в Коринфе слабым, беззащитным. Мог ли он надеяться, что дело его здесь будет иметь успех? Нет. Однако, дело его оказалось прочным. – Церковь в Коринфе была основана и стала процветать. Кто же помог ему в этом случае, как не Христос – Господь, призвавший его?! (дело мое – в Господе).

1Кор.9:2. Если для других я не Апостол, то для вас Апостол ; ибо печать моего апостольства – вы в Господе.

1Кор.9:3. Вот мое защищение против осуждающих меня.

Раскрывая последнюю мысль, Ап. заявляет, что Коринфская Церковь прямо может быть названа «печатью», которую поставил на его апостольском служении Сам Господь. – «Осуждающим меня» – правильнее: производящим дознание (о правильности моего апостольства).

1Кор.9:4. Или мы не имеем власти есть и пить?

1Кор.9:5. Или не имеем власти иметь спутницею сестру жену, как и прочие Апостолы, и братья Господни, и Кифа?

1Кор.9:6. Или один я и Варнава не имеем власти не работать?

Ап. имеет право получать содержание от Коринфской Церкви. – «Мы», т. е. я, Варнава и, может быть, Тимофей и Сила, принимавшие участие в основании Церкви Коринфской как сотрудники Ап. Павла. – «есть и пить» – конечно, на счет коринфской христианской общины. – «Иметь спутницею сестру жену». С греч. точнее перевести: «сестру, т. е. сестру по вере – как жену». Вульгата переводит: «жену как сестру» – конечно, для того чтобы найти здесь основание для целибата духовенства. Новый английский перевод разделяет оба выражения так: «сестру, жену». Правильнее – первый перевод: «сестру, т. е. христианку как жену», потому что Ап. далее ссылается на пример других апостолов, которые, по свидетельству древности, все были женаты, исключая Иоанна (Климент Алекс. и Амвросиаст). – «Братья Господни» – см. Мф. 13и паралл. места. – Ап. таким образом хочет сказать, что и другие Апостолы и он, если бы были женаты, в праве были получать содержание от основанных ими христианских общин не только на себя, но и на своих жен. – «Варнава» хотя не был призван Самим Христом, как Ап. Павел, к апостольскому служению, но тем не менее, как его сотрудник, (Деян. 13 и сл.; Гал. 2 и сл.), он занимал высокое положение. – «Не работать» – конечно, для снискания себе пропитания.

1Кор.9:7. Какой воин служит когда-либо на своем содержании? Кто, насадив виноград, не ест плодов его? Кто, пася стадо, не ест молока от стада?

Ту же мысль о своем праве на содержание Ап. подтверждает ссылкою на обычай, повсюду соблюдаемый, по которому воин получает содержание, виноградарь – доход с виноградника и пастух пользуется молоком от своего стада. Примеры эти Ап. выбрал, вероятно, потому, что народ Божий часто изображался у пророков под образами войска, виноградника и стада.

1Кор.9:8. По человеческому ли только рассуждению я это говорю? Не то же ли говорит и закон?

1Кор.9:9. Ибо в Моисеевом законе написано: не заграждай рта у вола молотящего. О волах ли печется Бог?

Эта ссылка на общераспространенный обычай здесь подкрепляется указанием на божественное право или на закон Моисеев. – «Вола молотящего». Пшеница на востоке молотилась так, что по разложенным снопам гоняли лошадь или быка, которые копытами своими и выбивали зерна из колосьев или же запрягали животное в небольшую телегу, в которой стоял работник и правил волом. – «О волах ли печется Бог?» Давая означенный выше закон, Бог, собственно, заботился не о животных, которым Он всегда мог послать пищу от Себя. Он хотел этим пробудить в евреях добрые чувства по отношению к их работникам. Если уже – должны были сказать себе евреи – о волах Господь так заботится и учить нас быть к ним добрыми, то насколько более Он обязывает нас быть добрыми по отношению к разумно-свободным существам, работающим на нас?!

1Кор.9:10. Или, конечно, для нас говорится? Так, для нас это написано; ибо, кто пашет, должен пахать с надеждою, и кто молотит, должен молотить с надеждою получить ожидаемое.

«Или, конечно, для нас говорится»? Лучше перевести так: «или – если невозможно допустить, чтобы Бог говорил ради волов – не ради ли нас в полном смысле этого слова (πάντως) сказал это (Бог)?» – «Ради нас» – т. е. для того, чтобы установить между вами, людьми, правильные отношения. Некоторые толкователи относят это выражение только к проповедникам Евангелия, но Ап. ясно противополагает волам не апостолов, а людей вообще. – «Ибо кто молотит» – это вторая половина стиха читается в разных кодексах различно. По александрийским рукописям, а также по Ватиканскому и Синайскому кодексу нужно перевести это место так, как передано в русском переводе. Но с этим чтением согласиться трудно, потому что в нем обе работы – пахота и молотьба – уравниваются между собою, тогда как в Св. Писании первая представляется очень тяжелою, а вторая – легкою и составляющею часть работ по собиранию хлеба, как бы являющеюся праздником для труженика-пахаря (ср. Пс. 125:5, 6). Поэтому лучше принять здесь чтение других, греко-латинских, древних рукописей как более отвечающее мысли Апостола, т. е. переводить так: «кто пашет, должен пахать с надеждою (она подкрепляет пахаря в его тяжелой работе) на то, что он при молотьбе не останется без награды» (как это случилось бы, если бы ему, как волу, был завязан мешком рот). В отношении к молотильщику выражение «с надеждою» в самом деле является совершенно неподходящим, потому что молотьба – дело верное, не то что посев, который может и не дать плода.

1Кор.9:11. Если мы посеяли в вас духовное, велико ли то, если пожнем у вас телесное?

Ап. прилагает теперь пример из жизни земледельца к самому себе и своим сотрудникам. Но он выставляет при этом коринфянам на вид, что они даже не могут достаточно вознаградить его за его деятельность, потому что его дело – духовное, а содержание, какое они должны были ему дать, – дело плотское. След., не может быть какой-либо особой притязательности в том, что Ап. высказывает свои права на содержание, которое должно ему идти от Коринфской Церкви: это – такая малость по сравнению с тем, что дал коринфянам Ап. Павел.

1Кор.9:12. Если другие имеют у вас власть, не паче ли мы? Однако мы не пользовались сею властью, но все переносим, дабы не поставить какой преграды благовествованию Христову.

«Другие» – это или местные, коринфские, проповедники, или же иудействующие, пришедшие из Иерусалима. – «У вас власть» – точнее: власть над вами или право получать от вас содержание. – «Однако мы не пользовались». Об этом Ап. говорит обстоятельно ниже (ст. 15). Здесь же Ап. высказывает это, не имея сил сдержать своего негодования при упоминании о противниках своих, взводивших на него различные обвинения. Далее он снова продолжает начатую выше мысль. – «Все переносим» – ср. 2Кор. 11:24-27. – «Поставить преграды благовествованию». Конечно, если бы Ап. стал, по примеру философов и странствующих риторов, брать плату за свои проповеди, то многие могли бы во-первых приравнять его к риторам и философам и на самое Евангелие посмотреть как на философскую систему, а во-вторых, могли обвинить Апостола в том, что он распространяет Евангелие в личных интересах, чтобы больше получить доходу с своих учеников.

1Кор.9:13. Разве не знаете, что священнодействующие питаются от святилища? что служащие жертвеннику берут долю от жертвенника?

Здесь речь идет очевидно о еврейском, левитском священстве, потому что Ап. не мог употребить слово «святилище» в приложении к языческому храму, который он называет «капищем» (1Кор.8:10). – «Священнодействующие» – точнее: «заботящиеся о богослужении». Здесь разумеются все левиты, в том числе и священники. – «Служащие алтарю» – это священники. – Левиты получали десятины от народа и часть жертвенных даров, а священники – часть левитской десятины и части жертв.

1Кор.9:14. Тáк и Господь повелел проповедующим Евангелие жить от благовествования.

Здесь Ап. приводит доказательство уже неопровержимое – именно заповедь Самого Господа. Он имеет в виду, конечно, то, что передано ев. Матфеем (Мф.10:10; ср. Лк. 10:7). – Ясно, что Ап. смотрит на проповедничество как на особый род служения, установленный Самим Господом Иисусом Христом. Тогда как прочие верующие занимаются делами своей профессии, проповедники должны оставить свои работы («оставить сети свои» должны были и Апостолы), чтобы исключительно заняться попечением о душах человеческих. Поэтому Церковь, которой они служат, обязана заботиться об их содержании. Это имеет приложение и к христианскому духовенству и устанавливает за ним право на получение содержания от его паствы.

1Кор.9:15-22. Как ни несомненны права Апостола Павла на получение содержания от христианских общин, однако он добровольно отказался от этого своего права. Мотивом для него в этом отказе служило то соображение, что его проповедническое служение было для него лично не заслугою, а обязанностью пред Христом. Самоотречение свое Ап. простирал даже дальше отказа от вознаграждения. Во всей своей деятельности как проповедника он жертвовал своею свободою там, где этого требовала польза ближнего, спасение людей.

1Кор.9:15. Но я не пользовался ничем таковым. И написал это не для того, чтобы тáк было для меня. Ибо для меня лучше умереть, нежели чтобы кто уничтожил похвалу мою.

Ап. говорит о своем отказе от своих прав на вознаграждение для того чтобы дать урок тем из коринфских христиан, которые не хотели, во имя своей свободы, отказаться от вкушения идоложертвенного мяса. – «Я не пользовался». Ап. начинает отсюда говорить о себе в един. числе, потому что то, о чем он говорит, имеет значение только для него лично. – «Чтобы так», т. е. чтобы дали мне содержание, как другим учителям. – «Похвалу мою», т. е. то чем я справедливо горжусь (именно мой отказ от содержания).

1Кор.9:16. Ибо если я благовествую, то нечем мне хвалиться, потому что это необходимая обязанность моя, и горе мне, если не благовествую!

Почему Ап. хотел бы лучше умереть, чем лишиться славы безмездного учителя веры? Потому что самым учением или проповедью он не может гордиться – совершение этого служения есть для него дело необходимости, долга. Тогда как 12 Апостолов пошли за Христом по свободному решению, Ап. был принужден взять на себя проповедание Евангелия язычникам, иначе его ждало осуждение (Деян. 9:5).

1Кор.9:17. Ибо если делаю это добровольно, то буду иметь награду; а если недобровольно, то исполняю только вверенное мне служение.

Если бы Апостол по собственному желанию выступал на поприще проповедания о Христе, то это могло бы быть ему поставлено в похвалу. Между тем он пошел на это дело не по своей воле: подобно доверенному рабу (ср. Лк. 12:42, 43), он должен исполнить поручение господина, не ожидая никакой награды.

1Кор.9:18. За чтó же мне награда? За тó, что, проповедуя Евангелие, благовествую о Христе безмездно, не пользуясь моею властью в благовествовании.

Апостол однако не хочет исполнять порученное ему дело как раб. Он хочет делать его как человек свободный, как друг Того, Кто поручил ему это дело. Для этого он решил проповедовать безмездно. – «За что же мне награда»? т. е.: «каким же способом я решил добиться награды от Господа? (без награды Ап. не хочет работать). Так, что благовествуя безмездно, я этим делаю то, что мне не было вменено в обязанность. Этим я равняюсь с 12-ю Апостолами, которые добровольно примкнули к Господу».

1Кор.9:19. Ибо, будучи свободен от всех, я всем поработил себя, дабы больше приобрести:

Самоотречение Ап. Павла не ограничивается его отказом от содержания: оно простирается на всю его деятельность. Всегда он отказывался от своих прав там, где этот отказ мог принести пользу ближнему. Он подчинялся чужим привычкам, чтобы большее число верующих приобрести для Христа.

1Кор.9:20. для Иудеев я был как Иудей, чтобы приобрести Иудеев; для подзаконных был как подзаконный, чтобы приобрести подзаконных;

1Кор.9:21. для чуждых закона – как чуждый закона, – не будучи чужд закона пред Богом, но подзаконен Христу, – чтобы приобрести чуждых закона;

1Кор.9:22. для немощных был как немощный, чтобы приобрести немощных. Для всех я сделался всем, чтобы спасти по крайней мере некоторых.

Здесь Ап. раскрывает мысль о своем подчинении другим («я всем поработил себя»). – «Для иудеев... для подзаконных». Первое выражение обозначает народность иудейскую, а второе обнимает всех, исполнявших закон, как иудеев, так и иудейских прозелитов из язычников. – «Как иудей... как подзаконный». Ап. разумеет здесь те уступки, какие он делал, вступая в общение с людьми, привыкшими смотреть на закон Моисеев как на обязательный для каждого иудея и смущавшимися всяким нарушением этого закона. В виду этого Ап. Павел совершил обрезание над Тимофеем (Деян. 16:3), дал обет в Кенхрее (Деян. 18:18) и совершил над собою обряд назорейского очищения по предложению Ап. Иакова (Деян. 21:26). – «Для чуждых закона как чуждый закона». Ап. ставит себя наряду с христианами из язычников, для которых не было обязательно соблюдение закона Моисеева. Хотя он был иудей родом, но сознавал себя, как христианин, освобожденным от исполнения предписаний закона, которые не могли представлять собою вечной ценности, как общенравственный закон. Но вместе с этим он «не был чужд закона перед Богом» т. е. в своей внутренней жизни был подчинен истинному закону, воле Божией. – «Подзаконен Христу». Этими словами Ап. разъясняет, что он подчинился высшему закону Божию чрез то, что сначала подчинился Христу. Во Христе он получил и закон, руководящий его внутреннею жизнью.

Таким образом Ап. различает три ступени жизни: 1) жизнь без закона, когда человек руководится в своей деятельности только природными склонностями, 2) жизнь под законом, когда закон является для человека чем-то внешним и принуждает его к послушанию и 3) жизнь в законе или жизнь христианина, когда человеческая воля составляет единое с божественным законом, находясь под действием духа Христова. – «Немощные» – это недостаточно утвержденные в вере христиане, о которых шла речь в VIII главе. «Приобрести» их – значило: не дать уклониться снова в иудейство или язычество, что могло бы случиться, если бы Апостол для них не ограничивал своей свободы, не был «как немощный. – Сделался всем» – лучше: «всяким» – и иудеем, и подзаконным и т. д.

Конечно, Апостолом руководили при этом не какие-либо личные цели, а одна любовь. Но во всяком случае эта способность Апостола приспособляться к чужим мнениям могла подать повод обвинять его в оппортунизме , и его, действительно, обвиняют в этом. Справедливо ли? Есть оппортунизм двоякого рода. Некоторые из современных богословов, видя, что обществу трудно поверить в чудеса, описываемые в Библии, стараются представить веру в чудеса как совершенно излишнюю для истинного благочестия: сущность Евангелия – говорят они – не в чудесах! Понятно, что такая уступка духу времени совершенно не может быть оправдана, потому что она изменяет самое понятие о христианстве, как религии, засвидетельствовавшей о себе знамениями и чудесами (Евр. 2:4). Бывает также, что проповедники христианской нравственности вычеркивают из своей программы все, более строгие требования Евангелия, чтобы привлечь к себе людей из среды образованного общества, а иногда жертвуют догмою христианства, церковною дисциплиною, которую считают обязательною только для простого народа. Такой оппортунизм причиняет существенный вред истинному христианству, потому что он поощряет неверие, нравственную распущенность и привязанность к наслаждениям чувственным. Христианство в таких случаях является полуистиною, только воображаемою силою и, в лучшем случае, только окольным путем в Царство Небесное. Но есть оппортунизм совершенно другого рода. Иной проповедник Евангелия обладает способностью глубоко проникать в тайны чужой души. Любящим взором он видит все, что волнует и смущает чужую душу, и вот, когда ему приходится обращаться со словом увещевания к такой душе, он идет на уступки, смягчая суровость своих обличений, хотя и не жертвует при этом существенными требованиями Евангелия и догмою. Таков и оппортунизм Ап. Павла. Это не иное что, как проявление его высокого смирения и самопожертвования на пользу ближнего. Терпимость этого оппортунизма не безгранична: он не допускает, чтобы каждый мог спастись по-своему (изречение Фридриха Великого), и это вполне доказал Ап. Павел, когда он выступил с резким обличением против Ап. Петра, который своими уступками иудействующим в Антиохии мог совершенно погубить то дело, которое там путем долгих усилий удалось сделать Ап. Павлу (см. Гал. 2:14).

1Кор.9:23-27. До сих пор Апостол говорил о том, что отказываться от своего права вкушать идоложертвенное мясо и от некоторых других прав следует в виду пользы, какую принесет наш отказ нашим ближним. Отсюда – и до 22 стиха X главы – он начинает разъяснять коринфянам, что того же требует и их личное спасение, которое весьма затруднится для них, если они, без всякого соображения с обстоятельствами, будут пользоваться своими правами. В рассматриваемом заключении IX главы Апостол, прежде всего, ставит на вид, что и сам легко бы мог лишиться спасения, если бы захотел отступить с дороги самоотречения.

1Кор.9:23. Сие же делаю для Евангелия, чтобы быть соучастником его.

Апостол столько делает уступок из своих прав ради Евангелия ввиду того, чтобы самому сделаться участником того спасения, о котором он проповедует другим. Мысль о будущей награде, обещанной всем, любящим Бога, никогда не покидает его: он хочет получить венец победы из рук Праведного Судии.

1Кор.9:24. Не знаете ли, что бегущие на ристалище бегут все, но один получает награду? Так бегите, чтобы получить.

Чтобы ближе представить пониманию читателей эту, постоянно преследующую его мысль о будущей награде, Апостол сравнивает свое положение с положением лиц, участвовавших в так называемых истмийских играх. Эти игры происходили в Коринфе через каждые два года, и, подобно древнегреческим играм (олимпийским, немейским) состояли из пяти упражнений: прыганье, метанье диска, беге наперегонки, кулачной и простой борьбе. Вся Греция с живейшим участием относилась к этим играм, и победитель был приветствуем всеобщим восторгом. Во время своего двухлетнего пребывания в Коринфе на этих играх мог присутствовать и Ап. Павел. Он вспоминает только о беге в перегонки и кулачной борьбе. – «Бегут все, но один получает награду», т. е. много есть охотников получить на ристалище награду, многие бегут к цели, но только один кто-нибудь, особенно сильный в вере, получает награду. – «Так бегите», т. е. подобно этому сильнейшему бегуну, собравши все свои силы, и только в таком случае вы получите (многие, конечно, а не один) небесную награду от Праведного Судии. Бег Коринфян должен состоять, конечно, в упражнениях духовных и, преимущественно, в самоотречении.

1Кор.9:25. Все подвижники воздерживаются от всего: те для получения венца тленного, а мы – нетленного.

Уже за десять месяцев до игр участники их начинали подготовляться к ним и при этом вели очень воздержанный образ жизни, чтобы каким-либо излишеством не ослабить свое тело. Эта воздержанность соблюдалась не только в отношении к недозволенным наслаждениям, но и к таким, какие были допустимы с нравственной точки зрения. Так и христианин должен воздерживаться не только от греховных радостей, но и от такой, которая сопровождается или может сопровождаться потерею времени или ослаблением нравственной силы. И это тем более обязательно для христианина, что он получает в награду не простой венок из листьев – символ всеобщей похвалы человеческой, а венец нетленный.

1Кор.9:26. И потому я бегу не так, как на неверное, бьюсь не так, чтобы только бить воздух;

1Кор.9:27. но усмиряю и порабощаю тело мое, дабы, проповедуя другим, самому не остаться недостойным.

«Я бегу» т. е. стремлюсь все дальше и дальше по пути христианского самоусовершенствования (ср.Флп. 3:13, 14). – «Не так, как на неверное», т. е. не так, чтобы не иметь в виду определенной цели, и не видеть ясно пути, ведущего к этой цели. – «Бьюсь» – Ап. здесь имеет в виду кулачную борьбу, в которой удары наносятся в грудь противника, чтобы повалить его на землю, а не расточаются даром, мимо. – «Усмиряю... тело мое». Вот тот противник, на которого падают удары Апостола! Он имеет здесь в виду свой телесный организм (не плоть , как седалище греха), который он подвергает всяким лишениям, чтобы сделать его послушным орудием в своих руках. Вместо «усмиряю», или, точнее, «сваливаю ударом кулака» (υποπιάζω) некоторые кодексы читают: «разбиваю» или «подставляю синяки под глаза» (υπωπιάζω). Кажется, второе чтение более отвечает предшествующему выражению: бьюсь. Ап. обозначает этим словом (υπωπιάζω) все лишения, каким он подвергал свое тело – ночную работу для добывания себе пропитания и проч. (ср. 2Кор. 6:4-5, 11:23-27; Деян. 20:34, 35).

«Дабы, проповедуя другим, самому не остаться недостойным». Но все эти подвиги Апостола в его глазах не представляют собою чего либо особенного. Это просто дело необходимости. Без них он сам мог лишиться той награды, к получению которой он возбуждал других. – Христианскому пастырю, стремящемуся спасать других, не следует забывать и о собственном спасении, которое требует от него личных подвигов воздержания. И не только ему, как герольду, приглашающему на борьбу («проповедую» – κηρύσσω), но и всем христианам, следует помнить, что жизнь христианина должна быть постоянной борьбою человека даже с естественными своими склонностями, как скоро для человека является опасность увлечься желаниями мира. Борьба с ветхим человеком (Рим. 6:6) должна вестись с неослабевающей энергией в течении всей жизни христианина и при этом вести ее надо умеючи, по всем правилам духовной борьбы, для того чтобы достичь желанного успеха.

Нашли ошибку в тексте? Выделите её и нажмите: Ctrl + Enter

Не Апостол ли я? Не свободен ли я? Не видел ли я Иисуса Христа, Господа нашего? Не мое ли дело вы в Господе? Если для других я не Апостол, то для вас Апостол; ибо печать моего апостольства - вы в Господе.

Вот мое защищение против осуждающих меня. Или мы не имеем власти есть и пить? Или не имеем власти иметь спутницею сестру жену, как и прочие Апостолы, и братья Господни, и Кифа? Или один я и Варнава не имеем власти не работать? Какой воин служит когда‐либо на своем содержании? Кто, насадив виноград, не ест плодов его? Кто, пася стадо, не ест молока от стада?

По человеческому ли только рассуждению я это говорю? Не то же ли говорит и закон? Ибо в Моисеевом законе написано: «не заграждай рта у вола молотящего». О волах ли печется Бог? Или, конечно, для нас говорится? Так, для нас это написано; ибо кто пашет, должен пахать с надеждою, и кто молотит, должен молотить с надеждою получить ожидаемое. Если мы посеяли в вас духовное, велико ли то, если пожнем у вас телесное? Если другие имеют у вас власть, не паче ли мы? Однако мы не пользовались сею властью, но все переносим, дабы не поставить какой преграды благовествованию Христову.

Разве не знаете, что священнодействующие питаются от святилища? что служащие жертвеннику берут долю от жертвенника? Так и Господь повелел проповедующим Евангелие жить от благовествования. Но я не пользовался ничем таковым. И написал это не для того, чтобы та́к было для меня. Ибо для меня лучше умереть, нежели чтобы кто уничтожил похвалу мою. Ибо если я благовествую, то нечем мне хвалиться, потому что это необходимая обязанность моя, и горе мне, если не благовествую! Ибо если делаю это добровольно, то буду иметь награду; а если не добровольно, то исполняю только вверенное мне служение. За что же мне награда? За то, что, проповедуя Евангелие, благовествую о Христе безмездно, не пользуясь моею властью в благовествовании.

Ибо, будучи свободен от всех, я всем поработил себя, дабы больше приобрести: для Иудеев я был как Иудей, чтобы приобрести Иудеев; для подзаконных был как подзаконный, чтобы приобрести подзаконных; для чуждых закона - как чуждый закона, - не будучи чужд закона пред Богом, но подзаконен Христу, - чтобы приобрести чуждых закона; для немощных был как немощный, чтобы приобрести немощных. Для всех я сделался всем, чтобы спасти по крайней мере некоторых. Сие же делаю для Евангелия, чтобы быть соучастником его.

Не знаете ли, что бегущие на ристалище бегут все, но один получает награду? Так бегите, чтобы получить. Все подвижники воздерживаются от всего: те для получения венца тленного, а мы - нетленного. И потому я бегу не так, как на неверное, бьюсь не так, чтобы только бить воздух; но усмиряю и порабощаю тело мое, дабы, проповедуя другим, самому не остаться недостойным.

В этой главе апостол, кажется, отвечает на некоторые придирки в его адрес.

II. Заявляет о своем праве жить от благовестия и защищает его несколькими аргументами, ст. 3-14.

III. Говорит о добровольном отказе от своих привилегий и прав ради их блага, ст. 15-18.

IV. Перечисляет еще несколько примеров самоотречения ради духовной пользы и спасения других, ст. 19-23.

V. В заключение апостол объясняет, что вдохновляет его поступать таким образом, ст. 24-27.

Стихи 1-2 . Благословенный Павел в своем служении сталкивался не только с оппозицией от внешних, но и с разочарованиями от внутренних. Он подвергался нареканиям, лжебратья оспаривали его апостольский авторитет, старались унизить его достоинство и очернить его репутацию. В частности, это имело место и в Коринфе, городе, где было сделано столько добра через него и откуда он вправе был ожидать благодарности. Тем не менее среди них были такие, что причиняли ему слишком много беспокойства и горя. Некоторые из коринфян сомневались в апостольстве Павла и даже совсем отвергали его. Он отвечает на их придирки в данной главе и притом таким образом, чтобы поставить себя в пример самоотречения ради блага других, к чему он призывал в предыдущей главе. Итак,

1. Он отстаивает свое апостольское призвание и авторитет: Не Апостол ли я?.. Не видел ли я Иисуса Христа, Господа нашего? Быть свидетелем воскресения Христа считалось одним из очень важных требований, предъявлявшихся к претендующим на апостольство. «Не свободен ли я? Не имею ли я тех же самых прав, полномочий и власти, что и прочие апостолы? Разве я не могу требовать того же самого уважения, или почета, или материального содержания, как и они?» Павел зарабатывал себе на жизнь своими собственными руками не потому, что не имел права жить от благовествования, но совсем по другим причинам.

2. В качестве доказательства своего апостольства он приводит успехи своего служения среди них: «Не мое ли дело вы в Господе? Разве не я основал, благодаря благословению Христову на мои труды, церковь среди вас? Печать моего апостольства - вы в Господе. Ваше обращение к Богу через мое служение является подтверждением того, что моя миссия от Бога».

3. Он совершенно справедливо укоряет коринфян за их неуважение к нему: «Если для других я не Апостол, то для вас Апостол.., ст. 2. Я трудился так долго и с таким успехом среди вас, что вам следовало бы более, чем другим, признавать и почитать меня, а не подвергать сомнению мое апостольство». То, что коринфяне подвергали сомнению апостольство Павла, было с их стороны большой неблагодарностью.

Стихи 3-14 . Утвердив свой апостольский авторитет, Павел заявляет далее о своих правах, принадлежащих его служению, в частности о праве на материальное обеспечение.

I. Он перечисляет свои права, ст. 3-6. «Вот мое защищение против осуждающих меня. Или мы не имеем власти есть и пить? Или не имеем власти иметь спутницею сестру жену, как и прочие Апостолы, и братья Господни, и Кифа, и получать материальную поддержку не только для самих себя, но также и для них?» Хотя Павел был одинок в то время, но он имел право жениться, если бы захотел, и брать свою жену с собою и рассчитывать на содержание церквей как для самого себя, так и для нее. Или один я и Варнава не имеем власти не работать? (ст. 6).

II. Павел приводит ряд аргументов в подтверждение своих прав.

1. Из обычной практики людей и их расчетов. Каждый, кто посвятил себя какому-то делу в этом мире, рассчитывает жить за счет этого дела, ст. 79. Воины получают содержание за свою службу. Земледельцы и пастухи питаются от плодов своего труда: Какой воин служит когда-либо на своем содержании? Кто, насадив виноград, не ест плодов его? Кто, пася стадо, не ест молока от стада? (ст. 7-9). И для служителей естественно и вполне разумно ожидать средств к существованию от своего труда.

2. Из иудейского закона: По человеческому ли только рассуждению я это говорю? Не то же ли говорит и закон? (ст. 8). Разве это простой человеческий обычай, установление чисто человеческого ума? Нет, это согласуется и с законом Моисея. Бог повелел в законе, чтобы не препятствовать волу есть зерно, которое он молотит. Но за кон этот был дан Богом, главным образом, не ради волов, не из заботы о них, но для того, чтобы научить людей проявлять заботу о тех, кто работает на нас или кто трудится для нашего блага, - они должны вкушать от плодов своего труда, ст. 10. Нельзя заграждать уста тому, кто самоотверженно трудится ради нашего духовного блага.

3. Из требований простой справедливости: Если мы посеяли в вас духовное, велико ли то, если пожнем у вас телесное? То, что они сеяли в них, было несравненно лучше того, что надеялись пожать от них. Они были орудиями в руке Божией, и через них коринфяне получили большие духовные благословения. Неужели они не могли претендовать на свою долю в их телесном для поддержания своего существования? Получив через апостолов так много благ, неужели они не желали сделать для них немного добра?

4. Павел ссылается на ту поддержку, какую коринфяне оказывали другим служителям: «Если другие имеют у вас власть, не паче ли мы?.. Вы содержите других служителей и признаете это вполне справедливым. Но кто может претендовать на поддержку коринфской церкви более меня? Кто так много потрудился для вашего блага или так послужил вам, как я?»

Заметьте: Служители должны быть почитаемы и обеспечиваемы согласно их заслугам. «Однако, - говорит апостол, -мы не пользовались сею властью, но все переносим, дабы не поставить какой преграды благочествованию Христову. Мы не настаиваем на своих правах, но предпочитаем оставаться в нужде ради служения интересам Евангелия и содействия спасению душ». Он предпочел лучше отказаться от своего права, чем своими притязаниями на него препятствовать своему успеху. Он отвергал себя, чтобы не подать соблазна, но отстаивал свои права, чтобы своим самоотречением не навести нарекания на служение как таковое. Кто великодушно пренебрегает своими правами, тот наиболее усердно ходатайствует о правах других. Ясно, что апостол руководствовался в данном случае чувством справедливости, а не себялюбием.

5. Апостол ссылается также на постановление древних иудеев: «Разве не знаете, что священнодействующие питаются от святилища? что служащие жертвеннику берут долю от жертвенника? (ст. 13). Если иудейские священники питались от святынь, приносившихся в жертву, то неужели Христовы служители не могут питаться от своего служения?» Он утверждает, что и Христос дал такое же повеление: «Так и Господь повелел проповедующим Евангелие жить от благовествования (ст. 14), - они имеют право на материальное содержание, хотя и не должны требовать его или настаивать на нем». Долг членов церкви - обеспечивать материально своих служителей, согласно повелению Христа, хотя это не является обязанностью каждого служителя - требовать или принимать это обеспечение. Он может отказаться от своих прав, как Павел, и не согрешит при этом, но кто отказывает ему в поддержке, тот нарушает повеление Христа.

Стихи 15-18 . Здесь Павел говорит о том, что он несмотря на все это отказался от своих привилегий, и объясняет причины этого отказа.

I. Он говорит им, что отказался от своих прав еще в прошлом: Но я не пользовался ни чем таковым.., ст. 15. Он получал помощь от других, но не от них, и у него были на это при чины. И сейчас он пишет об этом не для того, чтобы настаивать на своих правах. Хотя он и защищает свои права, однако не претендует на них, отказывается от них ради блага коринфян и ради Евангелия.

II. Причина этого отказа была в том, что он не хотел лишиться своей похвалы: ...для меня лучше умереть, нежели чтобы кто уничтожил похвалу мою, ст. 15. Под похвалой подразумеваются не хвастовство, или самомнение, или жажда похвал от людей, но возвышенное чувство удовлетворения и утешения. Его единственным стремлением было проповедовать Евангелие, никого не обременяя при этом. Он решил не лишаться этого удовлетворения среди коринфян. Для него лучше было умереть, чем лишиться своей похвалы, то есть чем дать повод говорить о себе, что он труду предпочитает вознаграждение. Нет, он готов был отвергнуть себя ради Евангелия.

Заметьте: Слава служителя в том, что он предпочитает успех своего служения материальным интересам, что он отвергает себя ради служения Христу и спасения душ.

III. Павел утверждает, что его самоотречение приносило ему гораздо больше удовлетворения и радости, чем проповедование Евангелия: «Ибо, если я благовествую, то нечем мне хвалиться, потому что это необходимая обязанность моя, и горе мне, если не благовествую! (ст. 16). Это мой долг, мое призвание, это труд, на который я поставлен как апостол гл 1:17. Это необходимая обязанность моя, и если я не проповедую, то я изменяю своему долгу, нарушаю ясно выраженное повеление, и горе мне». Тот, кто поставлен на это служение, обязан проповедовать Евангелие. И горе ему, если он не делает этого. Но никому, ни одному проповеднику Евангелия не вменено в обязанность совершать свой труд даром. Возможно, иногда, при некоторых обстоятельствах, он должен проповедовать, не получая содержания за свой труд, но право на него он сохраняет и вправе ожидать его от тех, среди кого он трудится. Когда же он отказывается от этого права ради Евангелия и ради душ, то проявляет при этом самоотречение, лишает себя своих прав и привилегий, делает сверх того, что требует от него долг служителя. Горе ему, если он не благовествует, но иногда он должен настаивать на содержании за свой труд, и всякий раз, когда он воздерживается от этого, лишает себя своего права, хотя иногда человек может чувствовать себя обязанным так поступать, из долга любви к Богу и ближнему.

Заметьте: Отказываться от своих прав ради блага других - это высокое достижение, оно удостоится особой награды от Господа. Ибо IV. Апостол говорит, что если мы выполняем свой долг добровольно, то получим щедрое воздаяние от Господа: Если делаю это добровольно, то буду иметь награду... Толь ко добровольное служение достойно Божией награды. Бог обещает награду не за сухое исполнение долга, а за сердечное, добровольное, радостное. Если мы не прилагаем сердца к нашим обязанностям, то они станут отвратительны для Него; это будет лишь мертвое тело религии, без жизни и духа. Служителям вверено новозаветное домостроительство, или управление, Лук 16:2. Добровольные слуги Христа не потеряют своей награды, и она будет пропорциональна их верности и усердию, а ленивые и недобровольные рабы будут призваны к ответу.

V. Подводя итог, апостол делится с коринфянами утешительной надеждой на большую награду, какую он ожидал за свое замечательное самоотречение: За что же мне награда?.. (ст. 18). За что я ожидаю воздаяния от Бога? ...За то, что, проповедуя Евангелие, благовествую о Христе безвозмездно, не пользуясь моею властью в благовествовании. Или: «Не настаиваю на своих правах так, чтобы повредить великой цели моего служения, отказываюсь от них ради нее». Использовать свою власть во вред целям, для которых она дана, означает злоупотреблять ею. Апостол никогда не пользовался своей властью или своим правом на материальное обеспечение своего служения, так чтобы это могло препятствовать целям его, но добровольно и охотно отвергал себя ради славы Христа и спасения душ.

Стихи 19-23 . Беря повод из предыдущего рассуждения, апостол упоминает несколько других примеров того, как он отвергал себя и отказывался от своей свободы ради блага других.

I. Он заявляет о своей свободе (ст. 19): Будучи свободен от всех... Он был свободным человекам, римским гражданином. Никому не был рабом, ни от кого не зависел материально, но всем поработил себя, чтобы больше приобрести Он вел себя, как раб, трудился для своего обеспечения, как раб. Он старался угождать, как раб угождает своему господину. Он во многих случаях вел себя, как если бы не имел никаких прав, и делал это для того, чтобы больше приобрести, то есть иметь больше обращенных в христианство. Он делал себя рабом, чтобы они могли стать свободными.

II. Он перечисляет несколько примеров того, как он делал себя рабом всех. Он приспосабливался ко всем категориям людей.

1. Для иудеев и подзаконных был как иудей и как подзаконный, чтобы приобрести их. Он покорялся закону, чтобы достичь подзаконных и расположить их сердца к Христу.

2. Для чуждых закона как чуждый закона.., то есть для язычников, как обращенных, так и не обращенных в христианство. В вопросах несущественных, не имеющих принципиального значения, он мог приспосабливаться к их обычаям и нравам ради их блага. Он мог рассуждать с философами на их собственном языке. Среди обращенных язычников он вел себя как человек, свободный от иудейских законов, хотя и не как беззаконник, но как подзаконный Христу. Он не нарушал законов Христа из угождения или потворства какому-либо человеку, однако был снисходительным и приспосабливался ко всем людям, когда это могло быть сделано законно, ради приобретения хотя бы некоторых из них. Будучи апостолом язычников, Павел мог, казалось бы, не считаться с иудеями, и тем не менее ради их блага, желая приобрести хотя бы некоторых из них для Христа, он, пренебрегая своим правом действовать иначе, сообразовывался с их обычаями и законами в некоторых случаях. Он не был щепетильным до мелочей.

3.Для немощных был как немощный, чтобы приобресть немощных.., ст. 22. Павел не презирал и не осуждал их, но становился таким же, как они, как один из них, воздерживаясь ради них от пользования своей свободой и остерегаясь, чтобы не поставить камня преткновения на их пути. Он воздерживался от нее всякий раз, когда они могли, по слабости разумения истины или по силе своих предрассудков, впасть в грех или отступить от истины Евангелия и возвратиться в язычество из-за его свободного поведения. Он отрекся от себя ради них, ради того чтобы приобрести их души. Короче для всех он сделался всем, что бы спасти (всеми законными средствами) по крайней мере некоторых. Он не мог грешить против Бога во имя спасения своего ближнего, но с радостью готов был отказаться от себя. Права Божий он не мог предать, но от своих отказаться мог, и очень часто поступал именно так ради блага других.

III. Он приводит причину такого образа действий (ст. 23): Сие же делаю для Евангелия, чтобы быть соучастником его, то есть для чести Христа, Кому принадлежит Евангелие, и для спасения душ, для которых оно предназначено, чтобы и они стали причастниками всех его привилегий вместе с апостолом.

Заметьте: Сердце, горящее ревностью о Боге и жаждущее спасения людей, не будет защищать и отстаивать свои права и привилегии во вред этим целям. А кто пользуется своей властью в благовестии не к созиданию, а к разрушению дела Божиего, тот злоупотребляет ею.

Стихи 24-27 . В этих стихах Павел дает понять, что вдохновляло его действовать подобным образом. Он ожидал славную награду - нетленный венец. Он сравнивает себя с бегунами, подвизающимися в Олимпийских состязаниях, хорошо известных коринфянам, потому что они проводились по соседству с ними: Не знаете ли, что бегущие на ристалище бегут все, но один получает награду?.. (ст. 24). Итак,

I. Он побуждает их исполнять свой долг: «...Так бегите, чтобы получить. Христианское ристалище совершенно другое, чем ваше, где только один добивается награды. На нем могут получить награду все бегущие. Вы все можете бежать так, чтобы получить ее. Это должно вдохновлять вас прилагать все усердие и мужество, быть постоянными в вашем стремлении. Если вы будете хорошо бежать, то не останетесь без успеха. К тому же, допустимо благородное соревнование, вы должны стараться превзойти другого. И кто первым достигнет неба или получит более высокую на граду в этом благословенном мире, тот славно подвизался. Я бегу со всем рвением, и вы поступайте так же, видя меня бегущим впереди вас».

II. Он дает им указания, как они должны бежать, более полно представляя перед ними свой личный пример.

1. Участвующие в спортивных играх должны соблюдать режим: «Все подвижники воздерживаются от всего.., ст. 25. Во время тренировок состязающиеся придерживаются строгой диеты и дисциплины. Они отказываются от пищи, какую употребляют в другое время, и от многих привилегий, какими обычно пользуются. Разве христиане не должны тем более отказываться от своих привилегий ради такой славной цели, как предстоящая им на небесах награда? Подвижники обычно скудно питаются, причем простой пищей, во многом отказывая себе, ради того чтобы быть готовыми к состязанию. Так же поступаю и я; так должны поступать и вы, по моему примеру».

2. Они не только воздерживались от всего, но и приучали себя к трудностям. Те, кому предстояло участвовать в спортивной борьбе, во время тренировок били воздух, по выражению апостола, или размахивали руками, готовясь к настоящей борьбе с реальным противником. В христианской войне невозможны подобные упражнения. Христиане постоянно участвуют в реальной борьбе. Их враги всегда находятся в жестокой оппозиции к ним и постоянно преследуют их. Поэтому христиане должны всегда противостоять им, никогда не покидать поля боя, не сдаваться и не ослабевать. Они должны подвизаться не так, как те, что только бьют воздух, но сражаться против своих врагов во всей их силе. Одного врага Павел упоминает здесь - наше тело; его надо держать под контролем, усмирять и порабощать и таким путем держать в повиновении. Под телом следует понимать плотские желания и влечения. Апостол поставил своей задачей сдерживать, обуздывать их, и коринфяне должны были подражать ему в этом.

Заметьте: Кто хочет преуспевать духовно, тот должен усмирять свое тело, подавлять его сопротивление и держать его в подчинении, упорно сражаться с плотскими похотями, не предаваться излишествам и не желать языческих жертв, не есть их, не угождать своей плоти, с риском повредить душе брата своего. Тело должно служить духу, а не господствовать над ним.

III. Апостол, желая убедить коринфян следовать его совету, прибегает еще к одному аргументу, взятому из того же примера с подвижниками на ристалище.

1. Они подвергали себя всяким ограничениям и суровым правилам для получения венца тленного (ст. 25), а мы нетленного. Победители в спортивных состязаниях увенчивались венками из увядающих листьев и веток лавра или оливкового дерева. Но христиан ожидает нетленный венец, неувядающий венец славы, наследство нетленное, хранящееся на небесах для них. Если тот кто в перспективе имеет всего лишь ничего не стоящие восторженные крики толпы и венок из листьев, может подвергать свое тело суровым лишениям, то неужели христианин, надеющийся получить венец славы, не может приложить всех усилий, что бы поработить свои плотские наклонности и победить грех?

2. Участники в спортивных состязаниях бегут на неверное. Бегут все, но один получает награду, ст. 24. Никто из бегущих не уверен, победит он или нет. Но подвизающийся христианин не в таком неопределенном положении. Каждый может бежать так, чтобы получить награду, но только при условии, если будет держаться намеченного курса, следовать путем предписанного долга, что и означает, как полагают некоторые, бежать не так, как на неверное.., ст. 2 6. Если греческие бегуны прилагали все силы, хотя только один из них мог получить награду, то неужели христиане, каждому из которых гарантирован венец, не должны проявить гораздо больше усердия?

3. Павел предупреждает об опасности, грозящей ему самому и им в случае, если они будут уступать своим плотским наклонностям, лелея тело и потворствуя его похотям: Усмиряю и порабощаю тело мое, дабы, проповедуя другим, самому не остаться недостойным (ст. 27), отвергнутым, не получившим одобрения, кому судья не присудит венца.

Заметьте: Проповедник спасения может потерять спасение. Он может другим указывать путь к небу, но сам никогда не войдет туда. Апостолу был необходим святой страх, чтобы сохранить верность, сколь больше этот страх необходим нам?